Впрочем, и на платформе Лёха не остановился. Он преодолел железку по переходу и мы оказались в Сокольниках. Этот парк я помнил совсем другими — более ухоженными и цивилизованными, если под этим термином понимать отсутствие буреломов и прочих поваленных деревьев, а также проложенные по плану пешеходные дорожки. Пока что тут царила первобытная дикость, хотя имелись и островки, где были заметны следы деятельности разумных существ. Но главное — здесь было в меру пустынно. И я решился. Быстро догнал Лёху и с ходу отоварил его в ухо своим ломиком. Он выронил пакет, сделал пару неверных шагов в сторону — и завалился наземь, если бы я его не подхватил. Сейчас мы с им выглядели как два подвыпивших приятеля, что вряд ли вызвало бы подозрение у любых зевак. Я сунул ломик в сумку, подхватил с земли мальборовский пакет и потащил Лёху прочь с дорожки, в самые заросли.
Для серьезного разговора со своим пленником я выбрал небольшую полянку, в паре десятков метров от железной дороги, но закрытой от неё кустами и деревьями. Свалил пленника прямо на землю, проверил пульс — живой. Достал из сумки веревку и крепко замотал ему нижние конечности. Потом связал руки спереди, оставив длинный свободный конец, вложил в ладони одну из бомбочек — и хорошенько обмотал всё это так, чтобы он не мог выбросить свою невольную ношу. Подтащил его тело к стволу одной из берез, устроил в сидячей позе. Кепка свалилась по дороге, а под ней обнаружился обычный полубокс, который устраивали в любых парикмахерских за пятнадцать копеек.
В карманах у Лёхи ничего ценного не оказалось. Пара мятых пятерок и серебристо-медная мелочь да перочинный ножик, который я забрал себе, поскольку опять забыл обзавестись этим полезным в хозяйстве предметом. Правда, он не слишком подходил под мои требования, но до появления в свободной продаже швейцарско-китайских «викториноксов» оставалось много лет.
В пакете было шесть альбомов западных металлистов — «Heaven and Hell» и «Born Again» Deep Purple, «In Through the Out Door» Led Zeppelin, «1984» от ВанХалена и «Highway to Hell» с «Back in Black» AC/DC. Про пару я слышал ещё в молодости, ещё про пару узнал уже во взрослом возрасте — эта музыка нравилась моей второй жене. Остальные никаких воспоминаний не пробуждали, но я был уверен, что и они, наверное, неплохие.
Пластинки были, похоже, оригинальные, и каждая стоила рублей по пятьдесят, если, конечно, это не подделки, а настоящая продукция одной из капиталистических стран; определять их на глаз я не умел. Они вроде не пострадали, но вообще я провел Лёху по самому краю. Тут, конечно, ещё не было принято стрелять в тех, кто виноват в потере солидной суммы денег, но глаз на жопу натянуть могли. Я пока не решил, что делать с этим богатством, поэтому просто вернул пластинки в пакет и прислонил его к соседнему стволу.
Лёха оказался более хилым, чем Чикатило, и очнулся лишь через полчаса. Я не особенно волновался — место тут было укромным и непроходным, ну а если кого-либо занесет в эту глухомань, всегда можно сослаться на разборки между пацанами, в которых третий — лишний. Сейчас такие аргументы ещё работали.
Поэтому я спокойно сидел в позе лотоса рядом со своим пленником и стругал его ножичком подобранную веточку. Выстраивать план разговора мне было незачем, я уже примерно знал, чего хочу получить в итоге.
Наконец он открыл осоловелые глаза и осмотрелся вокруг, пытаясь понять, куда его занесло.
— Привет, Лёха, — подал я голос.
— Ты! — зарычал он. — Я тебя…
Он дернулся подняться, но веревка ему не позволила. Он упал ничком прямо мне под ноги и обратил внимание на то, что находилось у него у руках.
— Э-это… — его голос предательски дрогнул.
— Она самая, — я отбросил веточку и убрал ножик в карман. — Не очень мощная, но пару пальцев оторвет, а то и больше, как повезет — вернее, не повезет. Вот скажи мне, Лёха, ты на гитаре умеешь играть?
Он недоуменно посмотрел на меня.
— Умею… развяжи меня, сучонок! Иначе тебе не жить!!
— Да-да, я в курсе. Так вот, возвращаясь к гитарам. Если эта штука сработает у тебя в кулаке, считай, на гитаре ты отыгрался. Да и дрочить сможешь только с помощью своих друзей. Как их там звали? Родион и Михаил? Хорошие друзья, да, Лёха?
Он попытался то ли разорвать веревки, то ли просто подняться. Я вытащил из сумки тот самый самострел, который мог сносить бошки, если его зарядить. Я его заряжать не стал, но Лёхе совсем не обязательно было об этом знать.
— Не дергайся, — посоветовал я. — У меня ствол. Хочешь пулю в печень? Могу посодействовать.
— Тебе не жиххх…