— Самопал оставь, — сказал я.
И не услышал самого себя.
Стас заметил движение моих губ и отрицательно покачал головой — он тоже нифига не слышал. Я указал на оружие, а потом — в сторону верстака. Эти жесты он понял.
Я вышел на улицу. Родиона, кажется, тоже контузило, но тут я мог посоветовать ему только одно — как можно скорее обратиться к врачам. Хотя фиг его знает, как дальше пойдет — может, нас всех ожидает увлекательный вечер в ментовке, если кто-то из окрестных жителей услышал подозрительный шум и вызвал наряд. Пиротехника тут ещё свободно не продавалась, и к петардам народ не привык. Я лениво подумал, что нужно как-то сказать Стасу, чтобы не лез поперед батьки, и что я возьму ответственность за выстрел на себя. По-хорошему, Стаса вообще надо было выгнать отсюда как можно быстрее, но я пока не представлял, как сообщить ему об этом.
Я подошел к Михаилу, начал примериваться, чтобы стукнуть его кулаком в ухо, но он был крупнее, а руки у меня — немного ватные, и я понял, что не смогу отправить его в нокаут с одного удара. Поэтому просто со всей дури ударил каблуком своего тяжелого ботинка по его ладони, которой он опирался о гравийную дорожку. Он вскрикнул и в недоумении уставился на поломанные пальцы. Я подумал, что надо то же самое проделать и с его правой рукой, но решил не усугублять статьи, которые на меня могли повесить, мне и год сидеть за решеткой не хотелось. Я повторил операцию по отъему бумажника и у этого персонажа, а потом подошел к стенке гаража, в изнеможении оперся о неё и прикрыл глаза, надеясь, что когда голова перестанет кружиться, всё это окажется всего лишь сном.
— Это что за Бородино вы тут устроили?
Вопрос, который задал «морж», означал, что мой слух снова со мной. Правда, слова звучали немного непривычно и словно издалека, но я их хотя бы слышал. Я открыл глаза и повернулся. Николай стоял метрах в десяти от приятелей Боба и от меня. А из дверей «моего» гаража выглядывал Стас, который настойчиво прятал одну руку за спиной.
«Вот неугомонный».
Я оторвался от стенки и встал так, чтобы заслонять то ли Стаса от Николая, то ли Николая от Стаса.
— Добрый вечер, — поздоровался я. — Да вот, хулиганы какие-то… хотели избить нас, но мы сдачи дали.
Говорил я трудом, да и мысли в голове немного путались.
— Хулиганы, говоришь…
«Морж» подошел поближе, всмотрелся в лежащих на земле «хулиганов».
— Вот этого я помню, у него отец в нашем НИИ работал, потом ушёл куда-то, — он указал на Михаила. — И этого тоже вроде видел в нашем районе, хипари какие-то, вечно соберутся, сидят, пьют и прохожих задирают. Потом куда-то делись, думал, выросли — а они вон что. Чем это вы их так?
— Световухой из магния, — я не счел нужным скрывать такие подробности. — К самим только слух вернулся, а этому я ещё добавку выдал, чтобы не суетился.
— Да, серьезная у вас световуха… — он посмотрел на окровавленного Родиона. — В наши годы они такой эффект не давали. Что за состав?
— Обычный, — Стас подошел поближе и включился в игру. — Три части магния и две марганцовки, просто с навеской я переборщил.
Я заметил, что он всё ещё прячет за спиной самопал.
— С навесками надо осторожнее, у меня друг так глаза лишился, — поделился Николай. — А вы чего с ними делать собираетесь?
— Да по-хорошему надо бы в милицию сдать, но тут впору «скорую» вызывать… хотя жить вроде будут.
— Милиция… да, милиция это правильно… не боитесь, что вас самих и затаскают? Световухи световухами, но это оружие, как ни крути.
«Морж» хитро посмотрел на меня, и я понял, что он не собирается нас сдавать. Если бы хотел — мы бы с ним не говорили, а уже писали бы чистосердечное в присутствии какого-нибудь усталого капитана или майора.
— Мне до них дела нет, Стасу тоже… мы вообще вас ждали, чтобы с мопедом начать разбираться. А тут эти… уроды, — я слегка пнул Михаила, который был чуть ближе ко мне.
А он внезапно отпрянул и громко крикнул:
— Тебе не жить, сука! Не жить!
И я стукнул его посильнее — так, чтобы он упал на бок, окончательно пачкая свой модный батник о грязный щебень.
— Извините, — сказал я «моржу». — Они, похоже, ещё не до конца осознали. Сейчас…