Взмах катаны, и вторая рука полетела в другую сторону.
– Вот так, Мэлс, – лисица подошла ко мне. – Сильным достаётся всё, слабым – ничего. Сегодня ты проиграл, а я выиграла.
– Так убей меня, тварь, – зарычал я, от ярости не чувствуя боли в ровно отрезанных культях.
Почему-то кровь из них не текла. Наверное, лисица что-то сделала, чтобы я не умер раньше времени.
– Неее, – потянула она, надевая маску и вновь становясь безликой кицунэ. – Я не люблю убивать сразу. Сначала с добычей надо поиграться – ты не находишь? Ты ведь сам насладился плотью Анны перед тем, как всадить ей пулю прямо в нутро. Признаюсь, это был великолепный ход. Правда, теперь мы поменялись местами. Кстати, не волнуйся, что сейчас не чувствуешь боли в руках. Я знаю, как разблокировать ощущения во всей полноте. Готов к фану?
С этими словами рыжая бестия воткнула катану мне в бедро. Адская боль пронзила меня, и к груди подошёл крик, но запредельным усилием воли я сдержал его, зарычав.
Причём заболело сразу и бедро, и обрубки рук.
– Больно? – засмеялась эта сука. – Больно? Больно? Больно? Вижу, что больно. Кричи! Кричи! Кричи! Я хочу услышать твои крики!
Она принялась тыкань и резать меня катаной, явно наслаждаясь процессом. Японский меч оставлял всего лишь порезы, но каждый из них болел с ненормальной силой. Неужели эта психованная взяла какую-то усиливающую боль способность просто, чтобы наслаждаться пытками?
Яростно извиваясь и крутясь, я как мог или уклонялся, или как-то смягчал её удары. Получалось так себе.
Но я так и не закричал. Почему-то это было важно. Я не буду кричать и стонать как побитая собака. Важно уметь убивать. Важно уметь умирать.
Я умру, сражаясь до конца. Я приму смерть в бою.
А в бою не кричат от боли – только от ярости.
Подловив момент, когда её катана вошла мне в живот, я резко дёрнулся вперёд, насаживаясь на неё все телом. Шатаясь, я поднялся сначала на колени, потом на ноги, и меч вышел откуда-то из спины.
Ошарашенная, лисица попыталась отпрыгнуть и вытащить оружие, но я зажал воткнутую в меня катану обрубками рук и скрутился в сторону, вырывая японский меч из ладоней лисицы.
Кицунэ повело на меня, и я нанёс ей мощный удар лбом прямо в маску, которая разлетелась.
Под маской оказалось уже не Валино, а покрытое рыжеватыми веснушками незнакомое девичье лицо. Два голубых глаза изумлённо смотрели на меня.
В любом другом случае я бы назвал девушку перед собой симпатичной.
Но сейчас она была просто мразотой, и поэтому я добавил второй удар лоб в лоб.
Она вскрикнула, падая на пятую точку. То, что надо. Я пнул её прямо в голову, потом ещё и ещё.
Я забивал свернувшуюся калачиком на полу лису, не замечая, как из моих ран вытекает кровь. Текла она неохотно, но ран было много. Очень много.
Пожалуй, слишком много.
Ногой развернув потерявшую сознание лисицу на бок, я прыгнул двумя ногами ей на голову, ломая шею. С первого раза не получилось, но я повторил. Раздался противный, продирающий до нутра хруст.
Всё.
Я упал рядом с поверженной лисой.
Закрыл глаза.
Что-то пушистое и мягкое прошлось по всему моему телу, исцеляя раны и освобождая от адской боли.
Что-то похожее на лисий хвост.
Я резко открыл глаза, но никого не увидел. Едва-едва дул мягкий ветерок из разломанного окна.
– Только не обманывайся, Хозяин Качалки, – вдруг донёс до меня этот тёплый и мягкий ветерок насмешливые слова лисы. – Сегодня ты проиграл, и дышишь только по моей милости.
Я бросился к окну, но во дворе никого не было.
Оглянувшись на комнату, я обомлел – на изрядно порушенном диване в полусидячем положении мирно спали Элион, Топка и Воронин.
Абсолютно живые и без следов повреждений.
Отсутствовала только Аня.
Тогда я бросился на второй этаж и, выглянув в окно, начал обшаривать глазами лес. Фыркнул.
Кицунэ стояла под одним из деревьев метрах в ста за забором.
Наши взгляды встретились: мой – гневный и злой, её – издевательски-насмешливый. Спустя пару мгновений она исчезла в лесу, послав мне на прощание воздушный поцелуй.
Но я успел вглядеться:
Алиса
Игрок
Статус: бешенная стерва
Я прошёл обратно по разрушенному дому в зал. Подошёл к спящим девчонкам и писателю. Проверил пульс, затем похлопал всех по щекам.
Они просыпались медленно, словно из глубокого сна.
А я бесился.
Судя по всему, мы просто валялись перед ней и смотрели мультики, беспомощные как пациенты под наркозом. Если бы она хотела нас убить, то так бы и сделала. Или нет?