— Ну, ты и ублюдок, — со злобным отчаянием усмехается Константин.
— Да ты что? — Виталий разыгрывает удивление. — Но и это еще не все! Твоя жена переспала со мной десять месяцев назад. Сама между прочим, по доброй воле. У меня и видео есть, хочешь, покажу? — В этот миг Константин не выдерживает и с диким ревом опрокидывает стол. Геля чудом успевает отскочить на безопасное расстояние. Громов набрасывается на своего брата и принимается со всей жестокостью месить его кулаками. Анжела бегает вокруг братьев, кувыркающихся на полу, пытается воззвать к их разуму, но тщетно — Константина поглощает тьма.
— Илья, пожалуйста, разними их, — бросается она к Смельчаку, который стоит рядом со мной и ошарашенно наблюдает за этой картиной.
— Не могу, — жестким тоном произносит он и поворачивается ко мне. — Ты как?
Я мотаю головой и вытираю рукой, скатившуюся по щеке слезу. До меня, наконец, доходит все происходящее. Неужели я до сих пор дышу? Почему мое сердце не останавливается? Я раздавлена, уничтожена. Мною играли как куклой. Будто у меня нет ни чувств, ни души. Мой муж — его лучший друг. Господи! Как?! Я не понимаю. Откуда в людях столько жестокости? Для чего они это делают?
— Пошли отсюда, — решительно заявляет Мистер Обояшка и, хватая меня за руку, уводит с «арены». Я спотыкаюсь, оглядываюсь, но послушно шагаю вслед за Ильей. Последнее, что я вижу это окровавленное лицо Виталия и решающий удар Громова.
Мы выходим на улицу.
Меня предали. Растоптали. Унизили. Уничтожили. Я умру. Сейчас умру. Я ничего не слышу и не чувствую. Пустота. Громадная бездна засасывает меня все глубже. Я понимаю, что мне не выбраться. Я больше не справлюсь. Это сильнее меня.
Илья начинает тормошить меня за плечи.
— Миа, Миа, приди в себя. — Я смотрю на него сквозь застилающую пелену слез, судорожно вдыхая кислород.
— Я не понимаю, как они могли так со мной поступить? — задыхаясь, выдавливаю я.
— Это и для меня большая неожиданность.
— Что, теперь, будет? — Вместо ответа Смельчак обнимает меня и прижимает к себе.
— У меня нет лекарства от твоей боли, — тихо, почти отчаянно, произносит он.
Я замолкаю и снова всхлипываю. Меня раздирает на кусочки. Вчера казалось, что хуже и быть не может, но сегодня… Кто я? Где я? Что со мной стало? Жива ли я? Справлюсь ли я? Внезапно я чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Я успеваю резко развернуться, и меня вырывает. Илья заботливо придерживает мне волосы, поглаживает по спине.
— Прости, — бормочу я, вытирая рот ладонью.
— Тебе не за что извиняться.
— Я хочу уехать отсюда. — Мне холодно и нехорошо. Я обхватываю себя руками, чтобы согреться.
— Конечно. Куда ты хочешь поехать?
Я внимательно смотрю на него и понимаю, что мне некуда ехать. То есть единственное место — дом Риты, но я пока не готова пересказать все, что знаю. А с Ильей вроде спокойно или это уже защитная реакция организма?
— Можно к тебе?
— Естественно, — с легкостью соглашается он и протягивает мне руку.
Смельчак живет в каком-то элитном доме с консьержем. Я так и не поняла, где именно он находится, впрочем, и не пыталась.
Мы поднимаемся на лифте на четырнадцатый этаж. Поворачиваем направо, и Илья открывает мне дверь своего жилища. Я осторожно вхожу внутрь, он щелкает выключателем за моей спиной. Здесь всего одна комната. Посредине стоит уже разложенный диван, за ним кухня и шкаф.
Я оборачиваюсь, Илья с интересом наблюдает за мной. Думаю, хочет что-то сказать, но не решается.
— А где ванная?
— Там. — Он показывает мне на дверь слева, и я скрываюсь внутри крошечной комнаты, обделанной красно-белым кафелем.
Из зеркала на меня смотрит осунувшаяся, безжизненная девушка. Ее лицо опухло от слез, благо черные потеки туши стерты заботливыми руками Ильи.
— Миа, я могу войти? — Мистер Обояшка стучит в дверь. Я отвечаю согласием, и передо мной появляется голый по пояс Илья. Он протягивает мне какие-то вещи со словами: — Возьми, переоденься, я пока сварю кофе.
Едва ли я успеваю что-то ответить, как дверь снова закрывается. Я встряхиваю головой, умываюсь, стягиваю с себя несчастливое платье и облачаюсь в пижамные штаны и просторную футболку. Вещи пахнут кондиционером и чем-то еще. Мне уютно, как никогда.
— Тебе идет, — нежно улыбается Смельчак, когда я выхожу из ванной.
— Спасибо. — Внезапно я краснею.
— Чувствуй себя как дома.
Я осторожно сажусь на диван, Смельчак берет две чашки со стола и протягивает одну мне. Она очень горячая, но я держу ее обеими ладонями, надеясь, что смогу согреться.