— Почему бы тебе не перекрыть свой речевой канал? — жестко отвечает Громов и мельком косится на меня.
— Понял, не дурак. — Усмехается директор и с ехидством добавляет, сверкая глазами в зеркало: — Твоя территория, значит?
Громов сжимает кулак. Я вжимаюсь в сиденье. Быстрей бы мы приехали.
— Моя, — уверенно отвечает Константин, с ненавистью глядя на брата.
О чем они, а? Обо мне? Или… Я нервно сглатываю. Изучаю лицо Громова. Жесткость, напряжение, — вот, что я вижу и могу понять.
Останавливаемся у отеля. Костя достает мой чемодан, затем свой и везет их к входу. Я семеню за ним, осматривая высотное кремово-белое здание. Оно выбивается из общей массы домов — современное, местами стеклянное.
— Давайте, ребятки, переодевайтесь, и встречаемся в кафе, поужинаем, обсудим дела, — сообщает Виталий деловым, абсолютно бесстрастным тоном, и идет к лифтам.
В вестибюле уютно. Приятная девушка за стойкой регистрирует нас с Костей. На ней белая рубашка и черная юбка. Аккуратный маникюр, волосы собраны в хвост. Она мило улыбается Громову, но это скорее доброжелательная улыбка, нежели обольстительная. Мой спутник не так красив, он пугает. Мне понадобилось время, чтобы перестать замечать его недостатки. Администратор протягивает нам ключи, и мы входим в лифт.
Кабина поднимает нас на шестой этаж. Подходим номерам. Оказывается, они напротив. Ну, Виталий! Константин молча передает мне чемодан. Я киваю, открываю свою дверь, он — свою. Одновременно входим, встречаемся взглядами и закрываемся в номерах.
— Мда, — бормочу себе под нос и осматриваюсь.
Здесь уютно. Кремовые стены, деревянная отделка. Большая двуспальная кровать занимает почти всю площадь. Напротив нее теснятся стул и стол.
Падаю на постель — мягко, как на перине. Достаю телефон и звоню Валере.
— Долетела?
— Угу. Только зашла в номер.
— Ты одна там?
— Что за вопрос? Конечно!
— Позвони мне по фейс тайму.
— Ладно.
Отсоединяюсь, злюсь, но перезваниваю.
На экране появляется предовольное лицо мужа. Я улыбаюсь ему. Сердце вдруг сжимается. Понимаю, что очень соскучилась.
— Сейчас переключу камеру и покажу тебе, как устроилась.
Через час выхожу из номера и нос к носу сталкиваюсь с Константином. Смотрим друг на друга, не мигая, заряжая все вокруг непонятной энергией.
— Эээ. Я хотел тебя поторопить, — первым говорит он.
— Я уже собрана, как видишь.
— Вижу. — Громов осматривает меня с ног до головы. В глазах вспыхивает искра.
— Понравилось мое красное платье, Константин Игоревич? — игриво спрашиваю я и поворачиваюсь к нему спиной, чтобы закрыть дверь.
Вдруг он прижимает ладонь к косяку на уровне моей головы и склоняется к моему уху. Ощущаю теплое дыхание, мускусный аромат. Я сойду с ума.
— Очень, — шепчет Громов.
Я замираю. Ощущать его так близко невыносимо. «Я хочу чужого мужа» возвращается в мою голову. Черт! Здесь нет никаких стопов, кроме совести и здравомыслия. Но разве последние у меня остались?
С трудом поворачиваю ключ в замке и разворачиваюсь. С одной стороны его рука преграждает мне путь, с другой свобода, а в паре сантиметров его губы. «Что ты выберешь, Миа?» — Моя внутренняя кокетка замирает в ожидании.
— Пойдем? — шепчу я.
— Пойдем. — Ухмыляется он и опускает руку.
— Покороче платья у тебя не нашлось? — спрашивает Костя, когда двери лифта закрываются. Я широко улыбаюсь. Его взгляд направлен на мои ноги.
— Нашлось, но не хотела тебя еще больше травмировать, — с сарказмом отвечаю я.
В кафе мрачновато. Превалируют темные оттенки коричневого. Виталий сидит в центре зала, лицом к входу. «Этот мужчина любит доминировать», — отмечает Миа-2.
— Миа, ты очаровательна, — встает и с восхищением говорит он.
Мне не по себе от его взгляда. Я кошусь на Громова. Он спокоен. Как ему это удается?
— Спасибо, — растянув губы в подобие улыбки, отвечаю я.
— Присаживайтесь, — вежливо просит Виталий.
Константин галантно отодвигает мне стул, после садится рядом. Директор не сводит с нас лукавого взгляда.
— Как вам номера? Понравились? — ехидно спрашивает он.
— Очень уютно, спасибо, — стараясь быть доброжелательной, отвечаю я.
— А тебе, Костя?
— Может, сделаем заказ? — резко отвечает он.
— Конечно. — Делая вид, что не заметил, директор подзывает официанта. Невозмутимость — их семейная черта.
Перед нами вырастает молодой человек в белой рубашке и длинном фартуке поверх черных брюк.