— Ура!
— Ура! — громко подхватили все, кто был у ямы…
Парышев увидел радость и ликование на лицах собравшихся. И на его лице озабоченность сменилась улыбкой.
Раздвинув толпу, к яме протиснулся Васин.
— А, Александр Борисович! Здравствуйте! — приветствовал его Парышев. — С большой победой вас!
— Здравствуйте! Спасибо, Алексей Петрович! Теперь мы развернемся!
— А где Бусов? — спросил Парышев, словно не слыша последних слов Васина.
— Был здесь, — сказал Махов. — А как спустили фундамент — ушел в штольню.
— Бусова представить к награде! — сказал Парышев, смотря прямо в глаза Васину. — И выдать денежную премию.
— Будет сделано, Алексей Петрович, — ответил Васин, слегка поморщившись.
Кузнецы и строители стали расходиться.
— Ну-с, пройдемтесь по цехам, — позвал Парышев и, шагнув к Махову, взял его под руку. — Покажите, Сергей Тихонович, как вы осваиваете серийность. — Васин пошел по левую руку от Парышева, норовя несколько выдвинуться вперед…
Из второго кузнечного цеха они прошли в новую, или третью литейную (так называли литейный цех, отгороженный от соседнего завода).
Эта новая литейная находилась в старом, требующем ремонта, помещении и была оснащена электропечами средней емкости. Это была та самая литейная, начальник которой Зинченко был отправлен Васиным под конвоем в земляной карьер. В ней отливали ведущие колеса для танков.
Тут работа велась организованно: все были поглощены своим делом, и Васин поспешил увести Парышева в соседний корпус, чтоб не обнаружилось, что Зинченко отправлен на карьер, да еще таким необычным способом.
Соседний корпус, примыкавший к новой литейной, не был достроен, но там уже разместилась третья кузница.
Парышев, войдя, зажмурился: после темноты литейного цеха в глаза ударил дневной свет. Оказалось, что над корпусом установлена лишь половина крыши, а над остальной половиной цеха зияло небо и сыпал снег.
Вошедших сразу оглушил стук молотов. Они стояли прямо под открытым небом и около них копошились люди, отковывая массивные поковки.
Пройдя вдоль нагревательных печей, все трое остановились в проходе, наблюдая, как рабочие в намокших телогрейках и шапках работали у паровых молотов.
В провалы окон, где не было не только стекол, но даже и рам, врывались снеговые вихри и сквозь них, словно в тумане, виднелись темные контуры молотов, огненно раскаленные, шипящие под снегом, стальные отливки и освещенные красноватым светом, темные снизу и белые, завьюженные сверху фигуры кузнецов.
Подойдя ближе, Парышев заметил, что от одежды кузнецов поднимался пар. Со стороны молотов телогрейки были сухи, а со спины покрыты ледяной, заснеженной коркой.
Парышев, повернувшись к Васину, строго взглянул из-под черных бровей:
— Почему до сих пор не достроена кузница?
— Не хватает рабочей силы. Плохо с материалами, — выпалил Васин.
Парышев взглянул на Махова, но тот промолчал. У него не повернулся язык сказать, что половина рабочих снята и отправлена на строительство бараков и землянок для эвакуированных.
— Завтра представьте мне докладную с перечнем необходимых материалов и рабочих с учетом покрытия и застекления корпуса в течение десяти дней.
— Будет сделано, Алексей Петрович, — четко ответил Васин…
В механических цехах не сыпал снег, но было холодно и горели костры. Рабочие, останавливая станки, бегали к огню, отогревать коченеющие руки. В длинном пролете у сверлильных и токарных станков, на перевернутых ящиках и грубо сколоченных подставках стояли ремесленники — подростки. Тут же, между станками, ходили бригадиры и мастера. Они доглядывали за работой, часто сами становились к станку, показывали, учили. Большинство ребят были одеты в телогрейки второго срока, в ветхие, заношенные шапчонки казенного образца. На ногах у многих были большие армейские ботинки, некоторые даже перевязанные шнурками. Лица у ребят были исхудавшие, бледные, перепачканные железной пылью.
— Как кормите ребят? — спросил Парышев.
— Обычное трехразовое питание, — ответил Васин, которому уже надоели расспросы.
— Со следующей недели введите за счет подсобного хозяйства дополнительное питание из двух блюд.
— Хорошо, сделаем.
— Обуть всех в валенки. Выдать телогрейки, бушлаты и ватные брюки первого срока. Если не найдете готового — закажите на швейной фабрике. Скажите: для ребят — сделают.
— Сделаем! — уверенно пообещал Васин.
— Берегите ребят, заботьтесь об их здоровье. В них — наше будущее! — сказал Парышев и, нахмурив густые брови, пошел вдоль цеха. Махов заметил, как на глазах его блеснули слезы…