Я с невозмутимым видом посмотрела в его сторону. Так точно. Тебя никто не спрашивал.
Ашер ухмыльнулся, и я это так ненавидела и в то же время любила. Я подняла трезубец повыше, гадая, смогу ли я на самом деле причинить ему вред. Или чувства, которые я к нему испытываю, помешают мне разбить ему лицо?
Думаю, мы были близки к тому, чтобы это выяснить.
Как и учил меня Страйкер, я не колебалась, развернулась по быстрой дуге и нанесла удар. Джесси вовремя поднял оружие — как раз вовремя — и только рефлексы оборотня помешали ему получить серьезную пощечину. Он сверкнул своей львиной улыбкой, и все, что я почувствовала, — это острую боль от того, что этот ублюдок тоже игнорировал меня. Джесси был моей опорой, когда я потеряла Ашера; мы поддерживали друг друга. Но он сделал выбор, и это была не я, а я не проявлю милосердия.
— Это было не очень приятно, милая, — сказал Джесси.
Мне хотелось выпалить что-нибудь в ответ, но я заставила свой разум оставаться спокойным и ясным. Потеря контроля над собой в этот момент никому не помогла бы.
— Атакуй, — огрызнулся Страйкер со стороны. — Это не танец.
Теперь двигался Ашер, и, несмотря на слова Страйкера, это было похоже на танец — смертоносные, плавные движения, которые перетекали из одного в другое. Я была настолько загипнотизирована, что, когда оружие ударило меня в бок, мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что в меня попали.
Я пролетела через всю комнату и врезалась бы в стену, если бы не сумела использовать магию, чтобы остановиться. Рука болела в том месте, куда он меня ударил, а когда я поднялась на ноги, Ашер был на другом конце комнаты и прямо передо мной.
— Ты отвлеклась, — прорычал он. — Это приведет к тому, что тебя убьют. Возьми себя в руки, Мэддисон.
На этот раз, когда он замахнулся, я с силой отразила удар и не стала ждать, нанося удары снова и снова. Снова и снова мы сражались, и звон нашего оружия разносился по похожей на пещеру комнате. — Больше ты на меня не нападешь, — выпалила я, чувствуя легкую усталость. Единственное, о чем мне не нужно было беспокоиться, — это о том, чтобы причинить боль Ашеру, каким бы мудаком-полубогом он ни был, так что я не сдерживалась.
Джесси оставался в стороне, позволяя нам сражаться по всему залу, и когда мне, наконец, удалось проскользнуть под защитой Ашера и сбить его с ног, приставив острие трезубца к его горлу, остановившись всего в дюйме от того, чтобы проткнуть его, лев-оборотень издал вопль.
Я не потрудилась бросить на него испепеляющий взгляд.
— Я победила, — тихо сказала я, не отрывая взгляда от золотисто-зеленых глаз цвета морской волны. Я была рада увидеть, что глаза Ашера не были такими золотистыми, как когда он был рядом со своей матерью. Будто вернулась часть моего Ашера.
— Ты победила, или я позволил тебе? — выпалил он в ответ, и я позволила трезубцу скользнуть чуть ниже, пока он не уперся ему в горло, оставляя след на золотистой коже.
С моих губ сорвался сдавленный звук.
— Мне следовало бы просто убить тебя, — пробормотала я, желая оказаться где угодно, только не с ним. — Не только за то, что ты сделал со мной, но и за то, что ты задумал. Ты и твоя мать.
В его глазах не было страха, и он не сопротивлялся мне, вытянув руки по обе стороны от себя с открытыми ладонями.
— Бери, что хочешь, — сказал он хрипло. — Не жди разрешения, Мэддисон. Тебе нужно быть сильной, если ты хочешь выиграть эту войну.
Рука дрожала, и я знала, что не смогу причинить ему боль, как бы сильно он меня ни разозлил, поэтому я с раздражением отдернула трезубец и рванула к стойке, чтобы поставить его.
— Эй, все в порядке…
Джесси начал что-то говорить, но я оборвала его, бросив «Пошел ты», прежде чем выйти из комнаты, и даже не потрудилась оглянуться.
32
— Уверена, что это хорошая идея? — спросила Илия, ее гибкая фигурка была одета в красное.
Прошли недели с тех пор, как я в последний раз одевалась. Недели с тех пор, как я не ходила в школу, не тренировалась и не переставляла ноги.
— Ты хорошо поработала, скрыв синяки, — сказала я, игнорируя беспокойство в ее голосе. Часть меня понимала, что я схожу с ума, но другой части меня было все равно.
— Да, Тайсон Компасс — чертовски жестокий ублюдок, — признала Илия, — но он превратил тебя в своего рода воина-ниндзя-самурая. И я, например, рада, что мы — лучшие друзья, и мне не придется сталкиваться с тобой во время боя.
Я фыркнула, и улыбка на моем лице стала почти искренней.
— Ты преувеличиваешь, но я была бы врушкой, если бы сказала, что мне не понравилось надрать ему задницу пару раз.