Моя худшая, но более мудрая половина услужливо напомнила мне, что патрон у меня не слишком много, а стрельба в респектабельном заведении наверняка привлечет ко мне внимание, попутно поставив под удар и Хелен, поэтому я шумно выдохнул, и, подняв девочку на руки, понес ее к жилой части,стараясь держать ее так, чтобы она не смотрела на то, что осталось за нашими спинами.
Получив у одного из охранников пропуск в комнату, я был готов ко всему, но не к тому, что на подоконнике обнаружится роскошный геномодифицированный кот, который при нашем появлении мягко спрыгнул на пол, шустро обежал все помещение, и, вытянувшись на задних лапах проурчал:
- Комната чиста. Ни жучков, ни камер. Я - охрана. Приказать прислуге приготовить одну постель?
Слегка оправившись после его урчания, которое заполняло всю комнату, я ответил:
- Две постели. Эта девочка не должна пострадать даже если меня убьют. Ясно?
Ему было ясно, что он и подтвердил легким кивком, перед тем, как вновь забраться на подоконник.
Вообще-то, я не был противником генных модификаций, пока они не касались меня лично. Если верить истории, их начало лежало в модификации продуктов питания, и уже позже стали проводиться опыты на животных, а позже - и незаконные опыты на людях, что вызвало кошмарный резонанс в глазах общества. Поговаривают, что до сих пор, где-то в подземных бункерах ГБ проводились чудовищные эксперименты о модификации людского генома, и этим слухам я верил примерно наполовину, до недавних событий. После уничтожения "Солар Майнинг", моя вера по этому вопросу подросла процентов на двадцать-двадцать пять.
Геномодифицированные коты были единственными животными, которые получили широкое распространение, и использовались повсеместно. Размеров со взрослого человека они выполняли роль прислуги, личной охраны, а зачастую и постельной грелки, для особых извращенцев.
Модификации были, само собой, разные. У кого-то усиливались боевые черты, и изначально этим, в старое время, пользовалась полиция, отказавшаяся от геномодифицированных собак, у которых от непонимания того, что с ними сделали, начисто сносило крышу, и они начинали кидаться даже на горячо любимых хозяев.
У других - развивали способность передвигаться на задних лапах, чтобы они могли прислуживать. У третьих... Впрочем, с третьими все и так понятно.
Отличительной особенностью всех модификаций было то, что кошаки прекращали мяукать, и начинали говорить, но при этом сохранили и развивали способность урчать, причем с такой громкостью, что вполне могли заглушить любой разговор.
Свернувшийся в клубок экземпляр был охранником, притом, судя по количеству боевых шрамов ложащихся на его шкуре замысловатым узором, достаточно опытным. И старым.
Я аккуратно поставил Хелен на пол, и указал на кота.
- Знаешь, кто это?
- Кошак.
- Верно. Сталкивалась с ними?
- Да. На улицах их боятся. От них не спрячешься.
Я кивнул. Чутье у боевых кошаков было отменным, а при их гибкости и телосложении они могли пролезть там, куда не под силу было забраться человеку.
- Этот будет защищать тебя и Лиззи. Он хороший кошак.
Девочка подошла к подоконнику, все пространство которого было погребено под развалившейся на нем тушей, и коснулась кошака за ухом.
Он вздрогнул и замер, как, впрочем, и я.
- Ты не будешь выпускать когти, если я тебя поглажу?
Недоверчиво качнув головой, кошак скосил глаза на кроху, которая бесстрашно протянула руку и запустила пальчики в густую шерсть на его голове.
Спустя минуту кошак чуть ли не постанывал от удовольствия, когда она почесывала его за ухом, а его урчание перекрывало все звуки в комнате.
Когда она остановилась, охранник посмотрел на нее преданным взглядом.
- Еще, - проурчал он - хочу еще.
- Пока хватит - подал голос я.
Хелен с сожалением отошла от него, и он, вместо того, чтобы спокойно улечься, спрыгнул на пол, и принялся тереться об ее ноги, чуть не сшибая ее при каждом движении.
- Я расскажу о тебе остальным, девочка.
Он глянул в мою сторону.
- И о тебе тоже.
- Остальным?
- Да. Остальным.
- О нас не должны знать безы и военные.
- Я помню. Людям никто не скажет. Они...
Его урчание превысило предел, до которого слова еще можно было разобрать.
Я поморщился, предчувствую веселую ночь, рядом с этой постоянно шумящей турбиной.
Отвлек меня от издаваемых им звуков сигнал коммуникатора, оповещающий о поступлении вызова с центрального входа в здание.
- Тихо! - прикрикнул я, и нажал на сенсорную панель вызова.