Он вроде как тебе должен...
Занял денег чтобы этот дом купить. Насколько я понимаю, здесь когда-то жили его родители.
Все понял.
Я прогулялся по дому, и чуть ли не в каждой комнате у меня возникали ощущения, что я нахожусь в музее.
Ковры ручной работы, антикварное кресло-качалка, деревянные кровати... Здесь было мало предметов, которые бы не дышали стариной. Но было потрясающе красиво и уютно.
Лаша!
Здесь я Веста.
Да пофиг. Он хоть сам понимает, что если продаст, к примеру, этот ковер, то сможет несколько лет безбедно жить?
Понимает. Но для него эти цацки дороже денег. Я его как-то раз из передряги вытаскивала, когда эта туша с риском для жизни воровала какую-то фарфоровую вазу, в полтора тысячелетия возрастом. Воровал не на заказ, а для себя. Ещё и рыдал как ребенок, когда от неё кусок отвалился.
Лаша вышла из ванной комнаты, накрутив на голову полотенце, и сказала:
Мойся. Нагреватель, конечно, на ладан дышит, и очиститель воды тоже, но пока справляются. А если ты ещё и починить их сможешь, то он тебя на руках носить будет. А я пока поваляюсь. Что ни говори, а кровати у него жутко удобные.
Я кивнул, и отправился мыться.
К тому моменту, когда я закончил, Тур вернулся домой, и вовсю гремел покупками на кухне, а на меня навалилась усталость, поэтому я протопал наверх, и заснул в обнимку с Лашей.
Глава 25
На следующий день, в Мюнхен пришли проблемы.
Точнее, они пришли туда следом за нами, и над городом повисло военное положение, но основные проблемы начались именно на следующий день.
В ГБ, разумеется, сидели далеко не дураки, и срисовав сигнатуры нашего ховера они убедились, что дальше Мюнхена мы не улетели, а потому город наводнили бравые ребята, сияя новенькой броней.
Союзу, разумеется, не понравилось полномасштабное развертывание сил ГБ в данном регионе, и они живо поинтересовались, а какого, собственно, черта вы тут творите.
Не знаю уж, кто им сдал информацию о моем присутствии, но факт остаётся фактом - армия оцепила город так, что и мышь не проскочила бы.
Прибавьте к этому то, что в городе, официально считавшемся городом наемников-одиночек, практически у каждого человека имелось оружие, и была крайне большая нелюбовь и к армии, и к ГБ, и вы поймёте, что это стало выливаться в “партизанские войны”, с лихими наскоками на вояк и безов, и моментальными исчезновениями.
Мы же, с Лашей, или Вестой, сидели на жопе ровно, и даже не пытались высунуться на улицу. Впрочем, еда у нас была, вода тоже, как и крыша над головой, защищавшая от поливших кислотных дождей.
Йоханссон большую часть времени сидел в гостиной, и крутил на своей вертушке то “Поцелуй”, то “Железную деву”, то альбомы группы с совсем уж странным названием - “Аэрокузнец”, иногда переходя на кухню, чтобы приготовить что-то пожрать.
Откровенно говоря, я даже был рад передышке, которая дала мне, в кои-то века отоспаться.
Подобная роскошь мне выпадала нечасто, и я прекрасно понимал, что рано или поздно это должно закончиться, и снова начнется беготня, но сейчас - я кайфовал, и бессовестно дрых по четырнадцать часов в сутки.
Подобная синекура продолжалась аж целых три дня, пока Лаша, мрачнеющая от безделья с каждым днём всё больше, не сказала, что с неё хватит.
Послушай, у тебя был план затеряться, и мы это сделали. Давай дадим им время понять, что нас здесь нет, и они уйдут, а мы уже спокойно уберемся к чертям отсюда. Или ты хочешь с боем прорываться?
Брайан, я не могу уже так. Подобное бездействие - это не по мне.
Если ты предложишь разумный план того, как нам выбраться без стрельбы и оповещения всего мира о том где мы, и куда собираемся - я готов выслушать и поддержать. Он у тебя есть?
Она помрачнела ещё больше, и замолчала, жуя соевое мясо.
Можно попробовать связаться с Картером.
Город сейчас под колпаком. Попробуем связаться и нас засекут.
Можно с защищённого холо...
У нас его нет.
Я могла бы достать.
Лаша, я понимаю что тебе скучно, но давай подождем. Можешь пока мне рассказать о Японии и Сато...
Она вздохнула.
Так и знала, что не стоило тебя в это посвящать. Ладно, сама напросилась.
Она помолчала.
В Японию мы добирались довольно долго. За это время, Сато успел не один раз надрать мне зад, и заслужить мое уважение. Не только тем, как он меня укладывал раз за разом, но и тем, что он меня кормил, и не давал удрать. Кроме того - он меня освободил, и знал как выжить, а я толком ничего кроме смутных воспоминаний об улице, и жизни под замком в лаборатории и не знала. Как-то раз, в Индии, он уложил трёх человек, которые пытались меня изнасиловать. Тогда мы обчистили их трупы, и у нас появилось достаточно денег на дорогу, и холо, при помощи которого он вышел на связь с кем-то в Японии. До этого - мы и голодали, и ехали черт знает как. В основном - пробираясь тайком в грузовые отсеки, без понимания куда нас повезут. Мы прятались от всех, не зная, ищут нас или нет.