Второй легион [ЛП]

Янош рассмеялся.

— Он был сумасшедшим. Он говорил, что насекомые — это хорошая пища, и ему нравилось есть саранчу и других жуков, поджаренных на масле.

Лиандра встряхнулась.

— И у него не было несварения? — спросил я.

Был один, нет два случая, когда я чуть не умер от голода. В обоих случаях насекомых можно было найти. Если бы я знал, что их можно есть, я бы съел.

— В определённом смысле было. Он бросил своих насекомых в общую кастрюлю роты, чтобы пробудить у нас вкус.

— И что случилось? — спросила Лиандра.

— С ним произошёл несчастный случай. Он головой вниз упал в сортир и захлебнулся, — он широко ухмыльнулся, и поневоле я тоже рассмеялся.

— Это ещё более омерзительно, чем насекомые, — с отвращение сказала Лиандра. — Не знаю, как вы можете над этим смеяться.

— Лиандра. Упасть в сортир — это термин, обозначающий, что его товарищи его убили, — объяснил я.

— Это не менее отвратительно.

— Я собираюсь сейчас готовить еду, — сказала Зиглинда предупреждающим тоном. — И сразу говорю, если найду в своей кастрюле таракана, я тоже кого-нибудь убью.

Зокоры и Поппет долго не было, так долго, что я начал волноваться. Но я ждал и резал.

Я считал, что панцирь хорошо подходит для резьбы. Спустя короткое время у меня уже была готова первая чёрная фигура. Один из двух чёрных рыцарей.

— Это Янош! — выкрикнула Лиандра, хлопая, словно маленькая девочка в ладоши, когда я с поклоном протянул ей фигурку. — Как подходит!

— Дай мне посмотреть, — попросил Янош, и Лиандра протянула ему рыцаря.

Он изучил его и посмотрел на меня.

— Вы действительно художник, Хавальд. Какие фигуры вы уже успели сделать?

— Белые в полном комплекте, — сказал я.

— Могу я на них взглянуть?

— Да, будь так добр, — выкрикнула Лиандра, а Зиглинда кивнула. — Я признаю, что мне тоже любопытно.

— Я думал, он делает их для вас? Как так получилось, что вы ещё не видели фигуры? — спросил Варош.

— Я видела некоторые в процессе работы. Но всегда, когда он заканчивает, он их убирает.

Я колебался, затем пожал плечами и вытащил из рюкзака мешочек с фигурками.

— Это же Ёаким, — выкрикнула Зиглинда. — И папа, — её лицо стало серьёзным. — Ты использовал наших товарищей в качестве моделей для фигур.

— Чтобы не забыть их лица, — сказал я.

— А кто тогда этот рыцарь? Он кажется мне знакомым.

Я посмотрел на фигуру, которую она подняла вверх.

— Разве вы его не узнаёте?

— Сержант, — произнёс Янош.

— Да, сержант. А другой рыцарь здесь — Серафина.

— Я её не узнала, — тихо призналась Зиглинда.

— Доспехи не особо отличаются друг от друга, но забрала открыты.

Зиглинда взяла в руки фигуру и внимательно её изучила. Затем улыбнулась.

— Да, это она. Откуда вам знакомо выражение её лица?

Я видел Серафину только мёртвой, но сержант внёс в мою память более, чем достаточно своих воспоминаний.

— А это ты, — сказал Янош, подняв жрицу.

— Определённо.

Зиглинда взяла фигуру и поднесла к фигуре Серафины.

— На этой шахматной доске мы вдвоём, — тихо сказала она.

— Ты сделал Кеннарда белым королём?

Я кивнул.

— Это как-то напрашивалось.

Лиандра долго разглядывала белого властелина, затем посмотрела на меня. В её глазах читался вопрос.

— А когда я увижу свою фигуру? — спросила Зокора сзади.

Я громко вздохнул.

— Если продолжите так делать, то прежде я умру от тахикардии.

— Я старалась издавать больше шума.

— Это верно, — подтвердила Лиандра. — Я её слышала.

Я посмотрел на Зиглинду, Яноша и Вароша. Все трое покачали головой.

— Я не собираюсь топать, как неуклюжий мужлан! Не знаю, почему ты так горячишься, Хавальд.

— Потому что ненавижу, когда вы подкрадываетесь сзади. Моя первая реакция — это вскочить и ударить.

— До сих пор ты никогда не реагировал, — с сомнением сказала она.

Я собрал фигуры и снова спрятал их в рюкзак. Я был сыт по горло.

— Вы действительно так меня оцениваете? — спросил я.

Она склонила голову на бок.

— Ты никогда не реагировал.

— Зокора. Встаньте позади меня, возьмите камень и бросьте мне в голову. Удостоверьтесь, чтобы вы были дальше, чем на расстояние длинны, равной росту человека.

Она всё ещё смотрела на меня.

— Зачем?

— Потому что мне надоело, что вы веселитесь за мой счёт.

Лиандра положила мне руку на плечо.

— Она не это имела ввиду. И она действительно была громче, чем обычно. Она шла, а не левитировала.