— Я остаюсь, я не могу бросить этих людей, я не могу увести их с собой, мне придется доверять тебе, мне очень хочется верить, что ты не обманул.
— Хорошо, но помни, если я еще раз услышу подобный разговор, ты умрешь. Если я услышу, что ты пытаешься агитировать против меня и мне подобных, я без раздумья, приняв единоличное решение, как глава Клана, осужу тебя. И приговор будет самым жестоким — смерть. Я не потерплю в поселке агитаторов. Ты хорошо меня понял?
Тарас сидел, опустив голову, задумавшись над тем, что сказал Стас.
— Я не слышу? — снова спросил Стас.
— Да, я понял тебя, — кивнул мужик.
До него только что дошло, что этот парень не такой простой, как ему показалось на первый взгляд. Там, где он не очень хорошо понимал, например, в походе, он позволял командовать более сведущим, но ни на минуту не выпускал бразды правления. Стас отошел к машине и, забравшись на сидения, лег отдыхать. Тарас проводил его взглядом и внимательно всмотрелся в лица Владлена и Семена. Он еще раз убедился в своей правоте: командовал именно этот мальчишка, а не седой парень с холодными глазами. «Что ж, — подумал Тарас, — посмотрим, расходятся ли твои слова с делами, и если что-то будет не так, видит Бог, я тебя убью».
— Не советую, — совершенно неожиданно для него произнес Владлен.
— Что не советуешь? — дрогнувшим голосом спросил Тарас.
— Не советую. А что, ты и сам знаешь. Стас глава Клана, если бы не он, многие из тех, кто сейчас живы, умерли бы. Так что, не советую.
Тарас вздрогнул, если он правильно понял, то этот странный молодой парень с седыми волосами умел читать мысли или лица. Тарас знал, что многие получили некий дар в результате мутации, но он не думал, что есть и такой.
С утра тронулись в путь. За этот день они должны были добраться до поселка в любом случае, уже семь дней, как они ушли в разведку. Хотя должны были обернуться за четыре, в крайнем случае, пять. Стас и Владлен опасались, что Полковник, обеспокоенный отсутствием группы, расчехлит рацию, и будет вызывать их. И тем самым его могут обнаружить те, кто напал на караван.
Яна и Наташа снова оказались в кабине Урала, хотя две другие девушки пытались уговорить их поменяться на место в кузове. Попутчицы Стаса оказались непреклонными и своего места не уступили. Пока все с утра собирались, Стас, быстро проглотив чашку кофе, перелистывал дневник. Начало было достаточно стандартным, сначала рабство, потом нападение на банду и новая жизнь в коммуне. Первые события, которые заинтересовали Стаса, начинались странице на тридцатой, это был декабрь месяц.
«Все началось с бандитов, засевших в здании МВД. Они враждовали со всеми, грабили, убивали, насиловали… Это была самая жестокая и сильная банда в городе. Мы их называли „Ментовскими“. А потом все прекратилось, они не появлялись в городе в течении десяти дней. Некоторые банды послали к ним разведчиков. Но те возвращались оттуда, рассказывая, что банда на месте, только заперлась в доме. Иногда оттуда раздаются крики людей, полные боли страха и отчаянья. А на вечер десятого дня двери распахнулись и „бандиты“ вышли наружу. Вторая по силе группировка „Коммуна“, к которой я принадлежу, располагалась в двух кварталах от здания МВД. „Ментовские“ в полном составе направились к продовольственной базе. Это было ужасное зрелище. Так не могут выглядеть живые люди: бледные, ничего не выражающие лица, израненные и изуродованные тела, у некоторых были вырваны глаза, но они четко шли к воротам базы. Это было жутко. Они шли без оружия, нетвердо ступая по промерзшей земле и покрытому льдом асфальту. Наши часовые кричали им „Стоять“, но те не слышали. И тогда часовые открыли огонь. Мне не доверяли оружия, говорили, мал еще, поэтому я забрался на здание склада с биноклем и видел все. Казалось, пули не причиняют „Ментовским“ никакого вреда. Часовые не успели бежать, их разорвали на куски прямо у меня на глазах, а их предсмертные крики я слышал еще месяц. Наши подоспели вовремя для того, чтобы остановить нашествие этих нелюдей прямо в воротах. В ход пошло все: бутылки с зажигательной смесью, пулеметы, гранаты. Мы победили, потеряв одиннадцать человек. Никто не знает, что случилось с „Ментовскими“ за эти десять дней, но дом стали считать проклятым. Несколько сталкеров — вольных охотников за добычей, пошли туда посмотреть, да так больше и не вышли. Правда, я слышал, что их изуродованных видели в старом городе. Говорят, они ловили и ели людей. Не знаю, может и правда. Но больше к этому дому, несмотря на богатства, собранные в нем, никто не приближался. Даже необходимое всем оружие так и осталось там. Сходить за награбленным золотом никого не тянуло, от дома веяло страхом, болью, и смертью…».