— Смотрите! — воскликнул Блютнер. — Стена раздвигается!
Он ошибся. Стена не раздвигалась, а поворачивался квадрат, на котором висело распятие, образуя довольно широкую щель, сквозь которую без помехи мог пройти человек.
— Ну, что, пойдем за ним в преисподнюю? — перешел на шепот Редель.
— В рай или в ад — все равно, — сказал Блютнер. — Важно его найти.
— Тогда, вперед! Светить буду я один. — Редель шагнул в темный провал щели.
Крутая лестница привела их на тесную площадку-тамбур, дальше начинался узкий коридор. По команде Ределя все остановились, затаили дыхание, прислушались. Ничто не нарушало мрачной тишины подземелья. Пошли дальше. Метров через сорок коридор расширился. Лучик фонарика натолкнулся на дверь. За ней была еще дверь и еще… словно коридор тюрьмы. Редель, сделав знак «внимание», дернул ручку ближайшей двери, она неожиданно легко открылась. Штоф с пистолетом в руке шагнул в комнату. Никого. Огляделись. Все примитивно просто — пол и потолок были выложены крупным камнем. Прямо напротив входа — стол, скамейки, по бокам — два топчана. На стене небольшое распятие. С потолка свисал жестяной абажур с лампочкой.
— Убежище святых отцов. И дьяволов, — шепотом сказал Редель. — И Фердман где-то здесь. Давайте проверим все кельи. Только тихо.
Они прошли по коридору еще несколько метров, погасив фонари, и вдруг увидели тоненькую ниточку света, струившегося из замочной скважины. За дверью кто-то насвистывал мотив «Роземунды». Видимо, человек чувствовал себя здесь как дома.
— Приготовились. Блютнер пойдешь последним, — отдал команду Редель. — Открывай.
Дверь широко распахнулась. Редель вбежал первым, направив пистолет на сидящего за столом человека.
Это был Фердман. Он дико вытаращил глаза и рывком бросил стол навстречу Ределю. Настольная лампа погасла, помещение погрузилось в темноту. Сзади, кто-то из его товарищей зажег фонарик. Отскакивая в сторону от падающего стола, Редель успел заметить, что Фердман бросился вправо, к прямоугольнику двери. Толкнув пистолет в карман, Редель рванулся наперерез и сразу же отлетел в сторону, сбитый мощным ударом кулака. В то же мгновенье на плечах у Фердмана повисли Юргенс и Карл. Вскочив, Редель наткнулся на кучу барахтавшихся тел. Не сразу определил где кто, наконец захватив руку Фердмана, вывернул ее и заломил назад. Рыча от боли, Фердман уткнулся носом в пол.
— Карл, браслеты!
Блютнер ловко накинул и тут же защелкнул на руках Фердмана наручники.
Теперь можно было спокойно осмотреться. Редель нашел упавшую лампу, вставил штепсель в розетку. Вспыхнул желтоватый свет.
— Ну что, кажется, все благополучно? — спросил он друзей.
— Если не считать, что этот слон едва не свернул мне челюсть, — заметил Карл. — И у тебя нос в крови.
— Вставайте, пол холодный, простудитесь, — сказал Фердману Редель. — Помоги ему, Юргенс, а мы осмотрим мышеловку.
Осмотр помещения ничего не дал. Тщательно прибрав комнату, чтобы не оставалось следов борьбы, Редель попросил Блютнера подняться наверх и вызвать машину.
— Сюда мы еще вернемся и, надеюсь, познакомимся кое с кем из ваших приятелей, — бросил он Фердману. — А пока следуйте за этим молодым человеком.
Выключив лампу, Редель последним вышел из кельи. Скоро все сидели в часовне, ожидая машину. Распятие Христос вновь занял свое обычное место и бесстрастно взирал на людей.
На работу Фомин пришел очень рано, но уже застал у себя в кабинете Скитальца, с нетерпением его ожидавшего.
— Два раза насквозь, — сказал Скиталец.
Фомин сначала не понял, о чем это говорит лейтенант. Но потом увидел на столе дело Лютце и улыбнулся.
— Ну и какое мнение?
— Помучил он вас, Евгений Николаевич. И вы его…
— Однако, как видите, «недомучил». Иначе не пришлось бы везти его в Берлин. Вот, например, до сих пор не ясно, где его напарник, тот, который был с ним в машине?
— А разве такой был?
— В том-то и дело, что был. Не мог же Лютце одновременно и вести машину и, пробив заднее стекло, стрелять по полицейским?
— А может быть, это и был тот Фердман, которого мы ждем?
— Может быть. Вот вас провожу и позвоню Еноку. Узнаю, как там идут дела.
— Дежурный говорил мне, что под утро вас кто-то спрашивал оттуда.
— Ну хорошо, давайте сначала с вами «прорепетируем», а потом я свяжусь с Еноком.