Выбрать главу

Мысленное упоминание крови всколыхнуло в моей памяти историю родителей. Кто из них дал мне грязную кровь? Отец или мать? Хм, матушка никогда не отличалась особым предвидением, которое дарует шестое чувство. Следовательно, остаётся лишь биологический отец. Но Проф говорил, что у детей монстров от обычных разумных не бывает способностей. Хотя он сам же потом в баре допустил мысль, что я могу быть внуком вампира.

В общем, ничего не понятно, кроме того, что мои способности помогают мне валить самых разных чудовищ. Мы с охотниками только в прошлом месяце запинали в Подольске какую-то неизвестную тварь, похожую на разъярённую Листу. Шучу-шучу, не такая она была страшная и грозная. Но всё равно нелюдь чуть не угробила нас. У нее оказался чрезвычайно опасный метровый, тонкий-тонкий язык с присосками. Последние оставляли на теле отвратительного вида язвы. А поначалу эта нечисть прикидывалась юной девочкой-нимфеточкой. Это уже потом она превратилась в чудовище. И не как большинство женщин после свадьбы, а буквально по щелчку пальцев.

Короче, Профессор так и не понял, что это была за тварь, которая под конец боя умудрилась серьёзно ранить Бульдога. И тот до сих пор восстанавливался, хотя прошёл уже месяц. Он тогда чуть кровью не изошёл.

Кстати, кровь… опять кровь. Я так и не пил её с тех самых пор, как убил оборотней, атаковавших сгоревшую квартиру Валерона. А ведь моё восемнадцатилетие не за годами. Но при охотниках так просто кровушку не полакаешь. Да и в последний месяц тишина — ни одной охоты. Поэтому я буквально возликовал, когда несколько дней назад нарисовалось новое дело. Надо было помочь старому товарищу Валерона, который жил в Питере. Ему нужны были охотники, чтобы навести знатную суету среди выводка вампиров.

И поначалу мы планировали вчетвером поехать в Северную столицу, но вчера Бульдог извиняющимся тоном сообщил, что мне придётся ехать лишь с Испанцем. У Валерона и у Профессора не получалось отправиться с нами. А Бульдог и не должен был ехать в Питер. Это резко поднимало мои шансы на новую порцию крови. Поэтому я сейчас весь содрогался от предвкушения, ожидая, когда же наступит завтрашнее утро.

Но пока всего лишь закончилась лекция, и я вместе с толпой новоиспечённых студентов всех возрастов вывалился из аудитории и пошёл к выходу. На сегодня мои дела в университете были закончены. Всё-таки хорошо, когда у тебя за спиной стоит заведующий кафедрой.

Я самодовольно улыбнулся, вышел из здания, накинул капюшон чёрной толстовки и потопал к улице Миклухо-Маклая. Там была припаркована моя новая тачка. Да, я продал служившую мне верой и правдой «девяносто девятую» и купил серебристо-серый универсал БМВ пятой серии в кузове Е-34 с теми самими четырьмя лягушачьими передними фарами. Тачка была не новая, но очень приличная и стоила недёшево. Я посчитал, что мне не стоит чахнуть над златом. У меня ведь такая непредсказуемая жизнь, которая может оборваться в любой момент. Так что надо жить на полную катушку.

И вот теперь я с удовольствием открыл дверь бэхи и почувствовал себя как минимум шейхом. Возможно, поэтому мной заинтересовалась весьма симпатичная полукровка лет двадцати пяти. Она, стуча каблучками, вышагивали по тротуару и катила перед собой детскую коляску. Неожиданно девушка прямо посмотрела на меня и обещающе улыбнулась. А я смущённо шаркнул ножкой и подумал, что роль любовника мне на фиг не нужна, а если она одинокая мамочка, то отношения с ней будут напоминать продолжение кем-то сохранённой игры.

Так что я от греха подальше прыгнул в тачку и погнал её к станции Мичуринский проспект, недалеко от которой находилась моя новая съёмная хата. Я недавно перебрался туда. И мне там нравилось. Дом шикарный, новый и подъезд не зассанный. Видимо, пиндосы ещё не успели добраться до него. Вот только у меня не слишком заладились отношения с консьержкой — старой въедливой человеческой бабусей в побитой молью шали. Я искренне считал, что ей доплачивают за то, чтобы она делала жизнь жильцов немного хуже. И вот сейчас стоило мне припарковать машину и войти в аккуратный, чистенький подъезд, как она будто цербер гавкнула на меня из своей будки: