— А ближе некуда. Рай невозможен, потому что человеческое тело хочет есть, пить, и, извините, размножаться. И все это оно хочет как можно слаще, больше и лучше. Как звучит лозунг коммунизма? От каждого по способности, каждому по потребности? В социализме, потребность заменили на труд. Но потребности человека идеальны! Один человек может захотеть такого, что все человечество обеспечить ему не сможет. А возможности удовлетворения этих потребностей — материальны! То есть очень даже ограничены! — сказал Саша.
— Саша! Это противоречие давно решено, — спокойно ответил дедушка Кати, — просто нужно воспитать в человеке правильные умеренные потребности.
— Совершенно верно! Но есть одна мелочь. Животные, скажем так, капиталистические неумеренные потребности, рождаются вместе с человеком, и многие из них действуют на уровне инстинктов. То есть капиталистическое воспроизводится в человеке автоматически в каждом новом поколении. А вот социалистическое и коммунистическое нужно постоянно воспитывать в каждом новом поколении.
— Ну и что? Правильно. У нас так все и делается, — подал голос Лукин.
— А вот что. В таком воспитании может произойти сбой. Достаточно на уровне одного поколения. Это раз. Но самое главное, за границей существует капитализм, который через свою культуру — в основном фильмы и музыку — транслирует населению социалистических стран красивую картинку жизни высших слоев капиталистического общества. Исподволь, внушая — особенно творческой элите нашей страны — что и они могут жить так же роскошно, как и их артисты и деятели культуры. Только им мешает иметь это все это — социализм. То, что так живут там далеко не все — опускается. А уж наша творческая элитка несет эту заразу дальше. Поэтому, Маркс был прав. Пока есть другая картинка: более красивая, более сытная, более богатая… население социалистических стран, их воспитание умеренных потребностей, каждый день подвергается атаке и испытаниям. И опыт СССР показал, что это испытание он не выдержал. Причем, первыми разложилось партийное и советское руководство. Это два.
— А что есть еще и три? — перестав улыбаться, спросил генерал.
— Конечно, — улыбнулся Саша, — перед Марксом был пример утопического социализма. Еще до него в Западной Европе и США предпринимались попытки построения социалистических и коммунистических общин и предприятий. Яркий пример тому «Таинственный остров» Жюля Верна. Но конец у них был один. Они все разорились, потому что их продукция по себестоимости была гораздо выше, чем на окружающих их капиталистических предприятиях.
— Хорошо, — сказал генерал, — но что тогда делать? Просто сидеть сложа руки — это государственная измена!
— Вы же руководите, как я понял, управлением, которое занимается изучением паранормальных явлений? — уточнил юноша.
— Да! — подтвердил генерал.
— Вот и давайте этим заниматься и дальше! И думать о том, как встретить те изменения в социально-политическом строе страны, которые нам предстоят, — предложил Саша.
— То есть ничего не делать, чтобы попытаться спасти страну? — спросил Лукин.
— Вы знаете, когда исчез СССР никто не вышел его спасать: ни семнадцать миллионов членов КПСС, ни армия, ни ваш КГБ, ни народ! Что это значит?
— Что?
— Что СССР с его социализмом больше никому стал не нужен. Он всем надоел. Советская власть так развратила и избаловала народ своим патернализмом по отношению к нему, и он решил, что все будут работать как при социализме, но получать уже будут как элита при капитализме. И начался этот бардак с шахтеров, которые хотели сами продавать уголь и все деньги оставлять себе. Закончилось, правда, все тем, что половина из них вообще потеряли работу. Ну и конечно сотни тысяч никому не нужной интеллигенции, в виде младших научных сотрудников околовсяческих наук, подсуетились. Они тоже потом самоликвидировались. Я думаю, это была историческая неизбежность.
— Прямо уж и неизбежность, — вздохнул Сергей Порфирьевич.
— Именно! То что являлось несомненным преимуществом социализма — вертикальные лифты в обществе, когда талантливые дети крестьян и рабочих могли подняться на самый вверх социальной лестницы. Благодаря своим талантам и своему труду. В позднем СССР эти «лифты» были перекрыты. У партийной и советской элиты выросли свои дети. И начался отрицательный отбор в системе кадров. Наверх стали пробиваться не самые умные, способные и талантливые, а самые хитрые, подлые и беспринципные. Примером будет последний генеральный секретарь КПСС. Про него написал тогдашний президент США, что при первой встрече, я ожидал увидеть типичного советского чинушу в каракулевой шапке и драповом пальто. А увидел человека в элегантном костюме с Пятой Авеню, и часами за несколько тысяч долларов, и я подумал: «Этот сдаст нам все», — ответил Саша, и, рассмеявшись, добавил: — Я вот смотрю, что и у товарища генерала, часы явно не «Победа».