— Хорошо, — неожиданно согласился граф. — Пусть будет так.
— И, прошу вас, выпустить её из заточения. Вы же не хотите, чтобы в дороге она разболелась и отдавать стало бы уже некого, — чуть улыбнулся учитель, получая недовольное согласие графа на освобождение девочки.
Если Эрдас и надеялся, что на этом визите количество желающих озадачить его своими требованиями иссякнет, то они развеялись вместе с осторожным стуком в дверь и последующим приходом Изабеллы. Супруга выглядела предельно собранной, а значит пришла не просить, а требовать. Странно, конечно, когда он брал в жены миниатюрную, даже хрупкую Беллу, он думал, что с такой женой будет жить в мире и согласии. Ведь она такая маленькая, на вид совсем беззащитная и покорная. Но чего уж граф никак не ожидал, так это того, какая пиранья живет под личиной аквариумной рыбки.
— Да? — их супружеская страсть давно угасла, как раз после рождения Себастьяна. Эрдас, быть может, и попытался бы строить их жизнь, как супругов, если бы Белла хотя бы попыталась быть более теплой и женственной с ним. Но всё, что он видел это упрёки и требования. Ему это надоело слишком быстро.
— Раз уж ты намерен признать свой позор, — начала было женщина, но граф тут же её перебил.
— Не смей судить меня, женщина, — рявкнул он, — этот позор в конечном итоге станет спасением для всех нас.
— Рада слышать, — оскалилась в улыбке графиня. — Но, неплохо было бы взять от ситуации как можно больше…
— Что ты хочешь? — устало прикрыв глаза, спросил Эрдас.
— Я и Тэо отправимся в столицу, как и Бастиан, сопровождая Элию.
— Это ещё зачем?
— Остановимся в доме моего отца, и я лично передам Элию в качестве дара Изэр. Буду изображать убитую горем мать, пока его величество не сообразит, как нам тяжело расставаться и не предложит устроить судьбу наших детей так, чтобы горе матери нашло своё успокоение в судьбе дочери и сына.
— Тэо уже помолвлена, к чему всё это? — на самом деле граф ненавидел эту змеиную суть собственной супруги, которая готова была кружиться словно уж на сковородке, всюду ища свою выгоду. Но, как бы там ни было, польза была и от неё.
— К тому, что предложенная ей партия лишь с натяжкой может считаться удачной. И, потом, как находясь здесь мы можем достоверно знать в каком состоянии дела её будущего супруга после войны? Может, этот союз уже и смысла не имеет. И Бастиан нуждается в подходящей партии, которая поможет поставить Изэр на ноги. Я заказала для Элии новый гардероб, так что будь любезен, — протянула она руку в ожидании, когда муж оплатит предстоящие расходы.
— Это ещё зачем? — нахмурился граф, в его планы не входило тратиться на одежду.
Тут и так предстояли нешуточные траты на сопровождение, провиант в дорогу и прочее.
— Как по твоему его величество поверит, что мы потеряли любимую дочь, если я привезу голодранку, а не благовоспитанную госпожу?
— Учитывая огрехи твоего воспитания, — фыркнул граф, — он вряд ли поверит и в благовоспитанную госпожу, даже если ты потратишь состояние на новый гардероб.
— Это твоя наследственность, — выдала графиня, вырывая из рук графа мешочек с монетами. — Так что, как в прочем и всегда, я позабочусь о наших детях, а твой бастард пусть хотя бы раз принесёт пользу этому дому.
* * *
В день отбытия из отчего дома я находилась в смешанных чувствах. С одной стороны, я очень волновалась, поскольку совершенно не понимала, чего мне ожидать от грядущего будущего? Вряд ли я отправляюсь в сказочное путешествие, где меня ждёт принц, любовь и торжественная свадьба, как это бывало во всех сказках, что читала детям графа Фрау Брувер. Но и в Изэр жилось мне не сказать, чтобы как-то особенно легко и просто. Здесь я была никому не нужна. Разве что Берта, может быть, будет скучать, да Лоис. Совершенной неожиданностью стало то, что господин Фирс решил отправиться в это путешествие в качестве моего опекуна. Это так тронуло меня, что по привычке я расплакалась уже в процессе того, когда он говорил мне об этом.
— Почему так смотришь, дитя? — говорил Эдвин, помогая мне подняться с матраса в холодной комнате, когда батя дал добро на УДО. — Ты же знаешь, что у меня нет семьи, а ты моя самая лучшая ученица, которая росла на моих глазах, разве я как твой учитель могу позволить пустить твою судьбу под откос. Может быть, я особо и не помогу, но возможно, просто быть тем, на кого ты сможешь положиться в далёких краях — это уже немало.
Вот на этих словах меня и пробрало.
Уткнувшись в пухлую подмышку профессора, я рыдала, пока он не решил меня ободрить и не начал хлопать по исполосованной спине.