— Буду ждать. А вот и герцог Лоуэлл!
Мой взгляд, как по команде, устремляется в окно — на быстро приближающуюся фигуру Эммета. Сердце пропускает удар, а затем начинает биться с удвоенной силой. Настало время узнать, не просчиталась ли я, выбрав его.
Глава 4. Тайны
Мы едем уже минут двадцать. В гнетущей тишине.
Поза Эммета, что сидит напротив меня — воплощение уверенности и спокойствия. Я же чувствуя себя звенящей от напряжения струной. Мужчина смотрит в окно, однако стоит мне отвернуться, как я чувствую на себе взгляд.
Нервозность Маргарет дает о себе знать, не иначе.
Попытка выяснить конечную точку маршрута проваливается — Эммет отрывается от созерцания пейзажей, а затем произносит:
— В целях вашей безопасности я не могу говорить об этом в присутствии третьих лиц.
Мы с доктором Браном неловко переглядываемся.
— Не волнуйтесь, дорогая. Его Светлость любезно согласился подбросить меня до Кэлдона. — Произносит он. — Так что я с вами ненадолго.
Предложение “не волноваться” вызывает ровно противоположный эффект. Этот седовласый мужчина кажется мне единственным островком безопасности во всем мире. Расставаться с ним не хочется, но вскоре это все равно происходит.
Карета высаживает его в небольшом городке, что встречается по пути первым. Мощеные улочки, невысокие узкие здания, а между ними так мало пространства, что пройти там можно разве что боком.
В целом, городские пейзажи напоминают мне старую Европу. Я с любопытством смотрю по сторонам, делая в голове пометки. Кто и что носит, как себя ведет, как говорит. Все это — часть большого пазла с картиной мира, который мне только предстоит собрать.
Прощание с доктором Браном получается немного скомканным.
— Продолжайте принимать лекарства. — Настойчиво говорит он, глядя прямо в мои глаза. — По крайней мере, до тех пор, пока не пройдете повторную проверку в моем кабинете. Это очень важно, Маргарет, запомнили?
Я киваю в смятении, а затем провожаю взглядом его фигуру, что направляется к невысокому зданию. “Лекарский кабинет д. Брана”, — гласит табличка.
Экипаж трогается. Места в карете стало больше, но вопреки этому чувствую себя более скованно. Мне кажется, что Эммет теперь занимает собой все свободное пространство — высокий, уверенный, властный.
Изучающий взгляд его темных глаз направлен прямо на меня. Окидывает мое лицо, покрытое белой пудрой, скользит по виднеющейся из-под его пиджака ночнушке и ботинках, одетых прямо на голую ногу. Останавливается на моих пальцах, что нервно сжимают кожаную сумку с вещами.
Меня почему-то захлестывает волна жара. Высокий ворот ночной рубашки не дает дышать. Я нахожу пуговицу на горле и расслабляю ее, сразу чувствуя себя лучше.
— Могу я сейчас узнать, куда мы едем? — Спрашиваю я ровным тоном, стараясь не выдать обуревающие меня эмоции.
— Наш департамент подготавливает для вас отдельный дом. — Произносит он. — К сожалению, это требует некоторое время. А потому в ближайшие дни вы разместитесь в моем поместье.
“Это то самое, где нашли труп вашей невесты?” — едва не спрашиваю я, но вовремя прикусываю язык. Сплетни вокруг Лоуэлла — совсем не мое дело. Нужно всего лишь переждать несколько дней, после чего получу в собственное распоряжение дом, где меня никто не достанет из семейства Бенсли. Разве не замечательно?
— Это далеко?
— Часов пять. — Я киваю, ощущая, как желудок скорбно сжимается от этой информации. Позавтракать мне так и не удалось.
Эммет удивительно чутко улавливает мои желания, потому что в следующем городке мы целенаправленно останавливаемся у небольшого здания с кованной вывеской. Запахи свежей выпечки сводят с ума. А когда их источник — сверток с еще теплой сдобой, попадает в мои руки, рот наполняется слюной.
— Спасибо. — Благодарю я, чинно разворачивая бумагу дрожащими от нетерпения руками. Будь я тут одна, то ее клочки полетели бы во все стороны.
Нежная булочка тает в моем рту — теплая, свежая, мягкая, ароматная. Умеренно сладкая, с вкраплениями неизвестной мне сушеной ягоды. Я невольно зажмуриваюсь от удовольствия, размышляя, что ничего вкуснее, пожалуй, в жизни не ела.
Эммет наблюдает за мной с нездоровым интересом, от которого мне слегка не по себе.
— Почему вы вышли в одной ночнушке? Вас удерживали в доме? — Произносит он деловым тоном. Будто допрос ведет. Что ж, было бы странно, если бы он это не спросил.