— Моя мать считала, что в Рейвенхолле мне будет лучше. — Говорю я, тщательно прожевав очередной кусочек.
— Вы не были с ней согласны?
— Меня там едва не убили, Ваша Светлость. — Обращение срывается с губ легко, словно я всю жизнь так говорила. — Любой здравомыслящий человек предпочтет отправиться в безопасное место.
— Однако вчера вы настаивали на обратном. — С легкой насмешкой произносит он.
— Вчера я не была здравомыслящим человеком.
— Согласно вашей характеристике, вы в принципе им не являетесь. — Эммет продолжает изучать мое лицо, словно пытаясь отыскать на нем признаки безумия. Настроение портится, как и аппетит. Я с некоторым сожалением откладываю сверток в сторону.
— Сложно об этом забыть. С тех пор как я очнулась, все только об этом и твердят. — Произношу я с легким раздражением.
— Хотите сказать, что не замечали ничего странного и необычного?
Да все последние сутки можно охарактеризовать этими двумя словами! Однако шестым чувством я понимаю, что его интересует эпизод со странными видениями, что произошел вчера днем.
Учитывая, что я сама не понимаю, что происходит, лучше пока воздержаться от откровенности.
— Нет. — Как можно беззаботнее пожимаю плечами. Глаза Эммета сужаются, а сам он слегка подается вперед.
— Вы врете, Маргарет. — Говорит он так уверенно, словно перед глазами у него показатели детектора лжи.
Глава 4.2
Так, спокойно, Рита. — Говорю себе, стараясь ничем не выдать волнение. — Это может быть просто провокация.
Вот только сердце уже ускорилось настолько сильно, что едва не выпрыгивает из груди. В голову закрадываются подозрения, что с этим Эмметом что-то не так. Если в этом мире есть лекари, что способны проводить диагностику прикосновением руки, то почему не может быть следователей, что чувствуют ложь?
Если это действительно так, то этот мужчина намного опаснее, чем я предполагала. Нельзя, чтобы мой секрет узнали. По крайней мере, до того момента, как я выясню, чем это грозит.
Вдруг подобных “переселенцев” сжигают на костре? Или ставят магические опыты?
Меня начинает мутить. Булочка, которую я с таким наслаждением поглощала пару минут назад, просится обратно.
— Почему вы так считаете? — Несмотря на это, вопрос задаю спокойным, ровным тоном. Аж гордость за себя берет.
— Боюсь, вопросы здесь задаю именно я. — На его лице холодное, отстраненное выражение. А от ледяного тона — мурашки по коже. — Любая ложь является препятствием следствию. А любое препятствие следствию карается законом. Вы же не хотите в тюрьму, Маргарет?
Взгляд его настолько острый, что препарирует меня без ножа. Я тяжело сглатываю, а затем спокойно соглашаюсь:
— Не хочу.
Не могу не признать, что момент для допроса он выдал удачный. Мы в движущейся карете, с которой не сойти. В ограниченном пространстве его фигура подавляет, лишая самообладания.
— Рад, что наши желания совпадают. — Он одаривает меня скупой улыбкой. — Тогда попробуем еще раз. Замечали ли вы странные симптомы за последние сутки?
— Короткий эпизод галлюцинаций. После этого я потеряла сознание.
— Что вы делали до этого? — Следует логичный вопрос, отвечать на который я не спешу. Заикнусь про дневник — с большой вероятностью лишусь его.
— Я выпила лекарство. — Я роюсь в сумке и вынимаю бутыльки. Протягиваю их Эммету. — Но после меня… стошнило. Я осматривала комнату, когда начался этот приступ.
К счастью, внимание следователя полностью сосредотачивается на лекарстве. Он внимательно осматривает флаконы, после чего откупоривает и принюхивается.
— Отправлю небольшое количество в лабораторию. — Он не спрашивает — ставит в известность.
— Пожалуйста. — Великодушно разрешаю я. — Доктор Бран уже проверил их, и…
Эммет вскидывает голову, впиваясь в меня острым взглядом.
— Давайте договоримся, что начиная с этого момента вы никуда не будете вмешиваться. Участие третьих лиц в деле недопустимо. Ваша единственная задача — оставаться в безопасности и сообщать мне, если что-то вспомните. Надеюсь, это понятно?
“Сиди смирно и не суй свой нос, куда не надо”, — сквозит между строк. Внутри поднимается глухое раздражение.
— А если я ничего не вспомню?
Эммет не отвечает. Но взгляд говорит красноречивее любых слов, что лучше бы моя амнезия прошла как можно скорее. Я питаю надежды, что дневник Маргарет даст хоть какие-то зацепки, которые я смогу выдать за воспоминания.
Я перевожу взгляд на проносящиеся за окном пейзажи. Дорогу с двух сторон окружает густой лес. Солнце едва пробивается сквозь густую крону деревьев. Из-за этого в карете темно, неуютно. Повисшая тишина только усугубляет это чувство.