— Проверяешь свой самоконтроль? — ворвался Коуди в ее раздумья.
Маргарет кивнула, не вникая в суть вопроса и не поворачивая головы в его сторону.
— Я думаю, не будет ли шесть на восемь великовато. Они бывают разной величины.
— Ты о чем?
— О световом люке. Разве не о нем речь?
Внезапно девушка заметила, что, пока она созерцала потолок, Коуди придвинулся ближе и теперь лежал на боку, приподнявшись на локте, и смотрел на нее.
— Ты так считаешь? — Его лицо было так близко, что Маргарет ощущала теплое дыхание на своей щеке. — А разве разговор не о нас с тобой?
Сделав над собой усилие, Маргарет приподняла голову и смерила Коуди холодным взглядом.
— Нас с тобой уже давно нет.
— Нет? — Против такого вызова Коуди был не в силах устоять. Он наклонился, и его губы замерли в миллиметре от ее рта. Он дал Маргарет мгновение, чтобы отвернуться или оттолкнуть его. Она не сделала этого, и он впился в губы Маргарет яростным, неумолимым, первобытно-диким в своей страсти поцелуем. Маргарет молниеносно перевернулась и, не прерывая поцелуя, оказалась поверх Коуди. В следующее мгновение уже осыпала его лицо жаркими, нетерпеливыми поцелуями. Он приоткрыл губы и потянулся к ее рту, вонзаясь в него влажным языком, требовательным и уверенным в своем праве наслаждаться. Неровное, учащенное дыхание выдавало то возбуждение обоих, которое каждый первоначально намеревался отрицать.
Шелковистые волосы Маргарет рассыпались по плечам мужчины, и их нежный аромат слился с запахом парниковых роз и свежего сена, доносившимся через распахнутое окно. Коуди выдернул свою рубашку из джинсов, повинуясь безудержному желанию избавиться от любого мешающего клочка материи, чтобы каждой клеточкой своего тела ощутить прикосновение ее нежной кожи и соблазнительных изгибов. Он приподнял легкую трикотажную блузку Маргарет, лаская ее груди, восхищаясь тем, как упругая манящая тяжесть каждого холмика умещалась в его ладони. Почти забытое ощущение… Коуди слегка сжал пальцами набухшие соски, и девушка ответила вздохом наслаждения, прогибаясь всем телом навстречу желанным прикосновениям. Сладостные воспоминания охватили мужчину, и он, прижимаясь губами к щеке девушки, подумал, что независимо от того, как Маргарет изменилась, ее чувствительная реакция на его ласку осталась прежней.
— Как же долго шло время, — пробормотал он.
— Слишком долго, — прошептала в ответ Маргарет, пытаясь справиться с пуговицами на его рубашке. Но внезапно она остановилась, приподнимая подбородок и заглядывая в глаза Коуди. В ее взгляде мерцало неприкрытое желание.
— Коуди, мы не должны делать этого, — выдохнула она наконец.
— Но мы уже делаем, — возразил он, перекатываясь на бок и увлекая ее за собой.
С улицы доносились пронзительные голоса и смех, а теплый весенний воздух был насыщен звуками веселой музыки.
— Там же вечеринка, — прошептала Маргарет, ощущая одинаковый ритм биения их сердец.
— Мне больше нравится то, что происходит здесь, — ответил Коуди.
Губы Маргарет едва заметно дрогнули, и он вдруг понял, как он соскучился по ее улыбке, как сильно он хотел заставить ее улыбнуться снова, мечтал услышать ее звонкий смех, ощутить ее любовь. Но этому не бывать. Он просто использует ее — так же, как когда-то она использовала его. А потом бросит. Так же, как это сделала она. Пусть Маргарет испытает то, что довелось пережить ему. В одиночестве…
Коуди притянул к лицу голову Маргарет, запустив пальцы в мягкую гриву ее волос. Он хотел задеть, оскорбить ее жестокими поцелуями, но, когда его губы наконец коснулись рта девушки, вместо властных и надменных они вдруг стали нежными и неторопливыми. Да что с ним такое, черт возьми? Не с ним, а с ней. Виной всему легкое облако ее темных волос, ее теплые, искрящиеся глаза и ее потрясающее тело, от которого он не в силах оторваться. Коуди сам себя ненавидел, но был вынужден признать, что он хочет Маргарет сильнее, чем хотел раньше. Он приглушенно прорычал — то ли от досады, то ли от безудержного желания, а его руки уже срывали с девушки блузку, пальцы расстегивали кружевной лифчик, швыряя все это на пол.
Маргарет не могла больше сдерживать дыхание. Горячий, влажный язык Коуди неторопливо дразнил отвердевшие соски ее набухших грудей, а его пальцы блуждали по ее телу, поглаживая, лаская и соблазняя. Она ощутила невольную дрожь нетерпения, а где-то в глубине сознания пронеслась мысль, что она не в силах противиться прикосновениям этого мужчины. Она хочет его. Потому и пришла сюда. Ей нужно было видеть его, а не интерьер. Видеть его, прикасаться к нему, любить его…