Следующие пару часов я не покладая рук работала над бухгалтерскими счетами, а в магазине жизнь била ключом. То и дело забегали любопытные покупатели, шаркали сандалиями по залу и уносились с покупками прочь. В девять часов вечера по расписанию шли безумные танцы — сегодня танцевали под зажигательную песню бессмертного короля рок-н-ролла Элвиса Пресли. Потом обсуждалась предстоящая вечеринка с хот-догами, и в ходе спора голоса распределились следующим образом: Мэгги — за, Лиа — против, а Эстер воздержалась. Ровно в десять часов вечера я закрыла сейф на замок и присоединилась к девчонкам, даже на набережной продолжавшим спорить о вечеринке. Если честно, я привыкла к их спорам, как и к тому, что сейчас наши пути разойдутся — извинюсь, распрощаюсь с девчонками и пойду искать Илая.
— Можно заглянуть на пару минут, — твердила Мэгги. — Ради приличия!
Тут Лиа повернулась ко мне:
— А ты, Оден, пойдешь или нет?
— Ох, вообще-то мне…
Я замешкалась, выбирая одну из обычных отговорок вроде «пора домой» или «нужно зайти кое-куда по поручению Хайди», как вдруг заметила за спиной Мэгги Илая, сидящего на скамейке перед магазином велосипедов с уже темными витринами. Значит, сегодня повезло и не нужно рыскать по городу в его поисках. Или, по крайней мере, могло повезти, потому что Илай был не один.
Перед ним стояла Белисса Норвуд. Роскошные волосы свободно струились по плечам, руки спрятаны в карманах, и, хотя она сменила откровенный наряд, в котором красовалась на своей вечеринке, на обычные джинсы, простенькую синюю блузку без рукавов и завязанный на тонкой талии пуловер, смотрелась Белисса еще обворожительнее. Вот уж, как говорится, лучше меньше, да лучше.
Белисса что-то говорила Илаю, а он, пряча глаза, ссутулился на скамейке, подпирая голову руками. Услышав следующую фразу, Илай перевел взгляд на Белиссу и кивнул, а она обрадованно присела к нему на скамейку, коленка к коленке. Застыв на месте, я потрясенно наблюдала, как Белисса закрыла глаза и блаженно склонила голову на его плечо.
— Оден? — переспросила Лиа, удивленная долгой паузой.
Проследив за моим взглядом, она обернулась, но, на мое счастье, из соседнего павильона на набережную вывалилась небольшая группа ребят в спортивных костюмах и заслонила парочку возле магазина.
— Что случилось? — забеспокоилась Лиа.
— Ничего, — быстро ответила я. — Я иду с вами.
Как оказалось, квартирка Уоллиса находится на первом этаже зеленого дома в двух кварталах вглубь от берега. На пустынном дворике разбита пара клумб, и то заросших травой, на боковую веранду почему-то вынесена стиральная машина, а над гаражом висит странная надпись — «Сентиментальное путешествие в рай». Вот и все описание дома!
— Интересный выбор для названия дома! — удивилась я, идя по дорожке вслед за Мэгги и Эстер.
В руках мы несли купленные в «Газ энд Гроу» специи и приправы — кетчуп, горчицу, майонез и шоколадный соус, а Лиа тащилась за нами с телефоном у уха, до сих пор не теряя надежды найти более интересное предложение на вечер.
— Это не ребята выдумали, — бросила Мэгги через плечо. — Так решили владельцы дома. На нашем побережье принято давать имена своим домам. Уоллис как-то жил в доме с названием «Горластые чайки».
— Ужасно, верно? За спиной их прозвали поющими чайниками! — добавила Эстер. — Эй, Мэг, а помнишь, как назывался дом в той дыре на Четвертой улице, в котором жили Илай с Эйбом?
— «Летняя любовь», — вспомнила Мэгги, поднимаясь по ступенькам крылечка. — Только любить там было нечего. Дыра дырой!
Как только она произнесла последнюю фразу, в дверях дома появился Адам с прихваткой в руке.
— Эй! — возмутился он, обиженно прижав руку к груди. — Вы еще в дом не вошли, а уже критикуете!
— Да я не о вашем доме говорила, — успокоила его Мэгги, проходя внутрь. — А у вас даже… мило.
Она явно польстила хозяевам. Крохотная гостиная оказалась заставлена обшарпанной, кое-как подобранной мебелью. По соседству с клетчатым диваном стояло раскладывающееся кресло в полоску, а угадать первоначальный цвет дряхлого журнального столика совершенно не удавалось из-за множества темных круглых пятен на столешнице. Правда, предпринимались явные попытки хоть как-то приукрасить жилище: на столике стояло блюдо с орешками, а на барной стойке, за которой начиналась кухня, — новая ароматическая свеча.
— Дизайнерская находка, — с серьезным видом прокомментировал Адам, заметив мой заинтересованный взгляд. — Не правда ли, так стало уютнее?
— Все равно пахнет пивом, — не дала ему шанса оправдаться Лиа, заходя в квартиру и пряча сотовый телефон в сумочку.
— Значит, тебе пиво не предлагать? — закричал из кухни Уоллис.
— Нет! — рявкнула Лиа.
— Сомневаюсь, что откажешься, — ответил он, появляясь с ящиком пива в жестяных банках.
Уоллис обошел всех присутствующих, угощая пивом. Я сначала решила отказаться, но в последний момент из вежливости приняла банку.
— Слева от тебя лежат подставки, — указал Адам, когда Лиа с громким хлопком открыла банку пива.
— Подставки? — фыркнула та. — Зачем? На столике и так живого места нет от пятен, одним больше, одним меньше…
Адам перевел взгляд со столика на Лиа:
— Нельзя небрежно обращаться с вещью только потому, что она испорчена.
— Адам, — вмешался Уоллис, — это же обыкновенный столик, а не обездоленная сирота.
Эстер захихикала, а Мэгги без лишних споров положила подставку под банку. Адам радостно подхватил фотоаппарат с полки и, нацелив объектив на всю компанию, воскликнул:
— Наша первая вечеринка с хот-догами! Надо обязательно сделать фотографии для истории!
Присутствующие отреагировали с завидным единодушием: все до одного, кроме меня, разумеется, быстро прикрыли лица руками. Правда, при этом выкрикивали каждый по-своему: «Нет, пожалуйста!» — взмолилась Мэгги, «Господи, опять!» — запричитал Уоллис, «Хватит, а то прибью!» — кто завопил, догадайтесь сами.
Опустив фотоаппарат, Адам горько вздохнул:
— Ну, почему мне нельзя сделать хотя бы один снимок?
— Потому что у нас уговор! — ответил за всех Уоллис, прячась от камеры.
— Уговор? — не поняла я.
Мэгги поглядела сквозь раздвинутые пальцы и объяснила:
— Адама выбрали редактором выпускного альбома, и он два года подряд не расставался с фотоаппаратом.
— Мне дали всего лишь одного помощника! — возмутился Адам. — Выбора не оставалось, кто-то же должен фотографировать.
— Вот мы и договорились, — снова сквозь пальцы сказал Уоллис, — потерпим его издевательства до окончания школы, но потом…
— Ни одной фотографии, — подхватила Мэгги.
— Никогда! — напомнила Лиа.
С печальным вздохом Адам вернул фотоаппарат на книжную полку.
— Отлично, — произнес он, и все с облегчением убрали руки от лиц. — Через много лет, когда вы вспомните об этом лете, не обвиняйте меня в отсутствии фотографий!
— У нас уже предостаточно фотографий! — попыталась успокоить его Мэгги. — В выпускном альбоме наших изображений — хоть завались!
— Вот и правильно! Поэтому ничего и не забудете! — продолжал убеждать Адам. — Но ведь выпускной канул в Лету, а теперь начинаются новые приключения!
— Которые необязательно увековечивать на фотографиях! — Лиа взяла со стола банку пива, конечно, без подставки, отпила глоток и поинтересовалась: — Кто еще припрется на эту веселую вечеринку?
— Да как обычно, — ответил Уоллис, сев на кресло, которое заметно провисло под его тяжестью. — Ребята из магазина велосипедов, несколько знакомых из велопарка, та милашка, что работает в соседнем павильоне с вами, и…
Тут на крыльце скрипнули ступеньки, и громкий голос заорал во все горло:
— Эй! Если у вас навалом пива, тогда ладно, иначе я уже готов…
Джейк Стокк — в облегающей черной футболке, с загорелым лицом — резко затормозил на пороге и удивленно прикусил язык, увидев меня на одном диванчике с Мэгги.