Тут мои археологические изыскания прервал писк, который из телеги доносился. Ну да, до нее я еще не добрался, не посмотрел. Копье перехватил поудобнее и аккуратненько, не спеша, подвоха резонно опасаясь, к телеге пошел. Ну как мне кажется — телега это. Как правильно этот рыдван называется, не знаю я. Для меня все, что на четырех колесах и с помощью лошади двигается — телега.
Экипаж мне пришлось обойти сзади — борта у него высокие, под углом наружу, смотреть неудобно. А сзади борта совсем нет, только бревно, на котором вся эта конструкция крепиться, торчит.
Опаньки! В телеге, на наваленных мешках и корзинах, два человека связанных лежат. Мужик пожилой, борода седая, глаза закрыты, руки-ноги связанны, без сознания вроде. И девчонка. Руки за спиной скручены, глазищи распахнуты, на меня с ужасом смотрит и поглубже в телегу отползти пытается. Я аж оглянулся, вдруг позади кто-то страшный-ужасный стоит и девок пугает. Нет никого, однако. Это что, она меня так боится?!!! Ну вот, приплыли. Не, знаю конечно, что не голливудский красавец, но чтоб так…. Хотя, ее наверное можно понять. Сначала орки напали, перебили всех, а кого не поубивали, в плен взяли. Ей же из-за борта не видно, что на дороге творится. И тут вместо орков появляется мужик здоровенный, вдвое (ну почти вдвое, у страха, как говорится, глаза о-го-го) любого из разбойников больше, в шкуре непонятной, пятнистой, и с копьем гоблинским. Что тут бедной девке думать? Я, может, сам, окажись в такой ситуации, обссался бы.
Нагнулся я, копье рядышком на землю положил, девку за босую ногу поймал, пока она совсем на другой край телеги не уползла, и вытянул ее наружу. Пока тянул к себе, подол у нее задрался, ножки мелькают, да и не только ножки, мм-да….. Белья тут нижнего кружевного не носят. Никакого не носят. Совсем. И волос не красят, цвет кругом натуральный, русый, что на голове, что…. Стоп, показалось мне сначала, что девчонка совсем молоденькая, подросток вовсе. Однако, увиденное мной напрочь эту теорию опровергало. Взрослая вполне барышня неандертальцам попалась.
Пока вытягивал ее, девчонка брыкалась преизрядно, второй ногой мне в лоб засветить так и норовила. Вытянул, под мышки схватил, на землю поставил. Оп-ля, эта засранка мне тут-же ногой своей по голени заехала и укусить попыталась. Нет, не больно вовсе, силенок у нее супротив меня не много, но обидно, слюшай, да… Все, прекращать истерику надо, а то толку не будет никакого. Рявкнул на нее: — Тихо, мля!!! — и подзатыльник легонький выписал.
Затихла, глаза еще больше стали (угу, оно, то есть я, мало того, что страшное, еще и говорящее), стоит, дрожит, снизу вверх на меня смотрит. Сильно снизу, сильно вверх. Я ее, со своими ста восьмьюдесятью шестью см роста, пугаю явно. Росточка в ней самой дай бог полтора метра будет. Однако все отличительные признаки взрослой женщины в наличии под сарафаном спереди имеются. Вполне себе приятные признаки, да…
Не, ну вот куда тебя, Ванька, несет, а? Не об этом в данный момент времени думать надо, совсем не об этом. Вообще, по хорошему, сматываться отсюда нужно со всей возможной скоростью. А то, как нагрянут друзья-товарищи упокоенных тобой неандертальцев в количестве преизрядном, и совсем не факт, что отмахаться от них так удачно сможешь. А если и сможешь, то опять не факт, что без повреждений своей тушки любимой обойдешься. И вот сильно я сомневаюсь, что тут в аптеке ближайшей мне антибиотик нужный продадут. Вообще на счет наличия здесь аптек все большие и большие сомнения начинают посещать. Хорошо, собрались, сосредоточились, начинаем контакт с иной цивилизацией.
Присел я на корточки, что бы глаза мои вровень с ее были, тушей своей не давить чтоб, и молвил голосом человечьим: — Ты меня понимаешь? — Молчит, ресницами хлоп-хлоп (а глазищи — голубые), рот приоткрыт. Да, так мы далеко не уедем. Во, идея у меня появилась.
Развязывать ее пока не стал, взял на руки (дернулась, отодвинуться попыталась, да куда там), и вынес на дорогу из-за телеги, туда, где тела все валяются. Ну, своих-то сородичей побитых она уже, наверное, видела. А вот гоблинские тушки явно нет. Поставил рядом с неандертальским трупом, пальцем на него показал, потом на себя и в грудную клетку стукнул. Вот он я, мол, герой, победитель нечисти. Ну давай, девочка, соображай.