А потом была долгая и упорная борьба с местным аналогом системы освещения. Убил бы «гения», что ее создал. Поначалу я хотел восстановить штатную проводку, но, разобравшись в ее рунах, плюнул на этот бред и, вооружившись отодранными от обшивки пластинами, за два дня сработал собственную времянку. Получилось очень даже неплохо. Металлические листы с выцарапанными на них Воздухом рунами послушно излучали не очень яркий, но ровный свет, стоило соединить их между собой небольшой перемычкой, на которой я вывел недостающую на пластинах часть рун. Есть контакт между группами рунескриптов — есть свет. Контакта нет, и свет гаснет. Все просто… ну, для тех, кто хоть что-то понимает в рунике.
Еще несколько дней у меня ушло на то, чтобы перетаскать из подвала все домашние припасы, и, каюсь, не удержался, полазал в домах слинявших из города соседей. Хорошо еще, что в царившей тогда в городе суете никому не было дела до таскающегося туда-сюда ребенка.
Но кто бы знал, сколько нервов и сил я убил на то, чтобы перетащить в свой новый дом одну-единственную кровать! Нет, разумеется, я ее предварительно разобрал, но… телу-то всего двенадцать, и сил у него, как у двенадцатилетнего! М-да, придется вспомнить о тренировках…
Но дотащил. С руганью, вымотавшись до дрожи в коленях и заработав не один синяк, пока перетаскивал упрямую «сетку» через завалы на свалке, я таки допер ее до своего нового дома и, глянув на мостик над моей головой, глухо застонал. Чтобы затащить кровать на двадцатиметровую высоту, придется вывернуться наизнанку… А куда деваться? Потащил…
Да, в курьере я обосновался не в капитанской каюте, как можно было подумать, а на мостике. Почему? Потому что жилых отсеков здесь просто нет. При разборе монтажники вынесли все, вплоть до переборок. Так что остался только металлический каркас, трюм да два «непродуваемых» объема. Собственно, мостик и двигательный отсек. Остальное же… прикрытые драной обшивкой «ребра» основного корпуса, с узкими мостками, протянутыми на разной высоте, и с кучей труб, оплетающих это пространство, словно невиданные железные змеи. Неуютно… А на мостике шик и блеск. Помещение небольшое, обогреть легко. Стекла вставил, бронежалюзи починил, ну и наличие запасных выходов тоже не стоит со счетов сбрасывать.
Глава 3
Будни трюмной крысы
Как и предполагала моя чуйка, дела в городе месяц от месяца шли все хуже. Не у всех, понятное дело. Гарнизон и вахтовики, привезенные очередным германским дирижаблем для работы на верфи, чувствовали себя довольно вольготно. А вот местные…
В городе по ночам шла стрельба. Грохотали ружья и револьверы, припозднившихся прохожих резали, как свиней, обирая до нитки. Гарнизону было плевать. Защищать старожилов они не собирались. Но когда накопившаяся в Меллинге криминальная шушера решила пошерстить Фабричку — район, где поселились вахтовики, солдаты, охранявшие эти кварталы, быстро надавали оборзевшим бандитам по щам. Проще говоря, перестреляли всех и свалили трупы на центральной площади, прямо перед обгоревшим зданием ратуши. Твари намек поняли и больше в расположенную на отшибе Фабричку не лезли, ограничившись основной частью города. Старожилы тоже смекнули, куда ветер дует, и проходящие через Меллинг поезда снова заполнились бегущими от такой жизни жителями недавно процветавшего городка.
Было еще одно место, которое гарнизонные взяли под свой присмотр. Рынок, куда фермеры из окрестных сел свозили свои продукты. Но бандиты туда изначально не совались, быстро объяснив более тупым коллегам всю пагубность нападений на хуторян и сельчан. Жрать-то всем надо. Правда, было еще ворье… Так где его нет?
В общем и целом жить в городе стало весело. Настолько, что я старался заглядывать туда только для того, чтобы пополнить свои запасы и разжиться необходимыми для нормальной жизни вещами. Отцовы деньги я не трогал. Зачем? Если еще во времена оны мы с друзьями бегали на свалку за всякой мелочовкой, которую у нас с удовольствием принимали кладовщики на верфи. Власть в городе сменилась, сменились и кладовщики… но вот аппетит у них остался прежним, так что я ни на секунду не сомневался, что их заинтересует мой товар. И не ошибся.
— Тебе чего, малец? — Сидящий за столом в небольшом домике за складами заведующий взглянул на меня поверх очков. По-немецки спросил. Что ж, этот язык я учил. Пусть не здесь, а там, но… мал-мала говорить могу.