- Я не знала, что он из детдома, - грустно ответила девушка.
- Он старался, чтобы эта информация никуда не просочилась.
- Нон, у тебя есть примерные планы на наследство, - тихо спросил девушку Василий.
- А я могу продать дом, бизнес, машины?
- Через полгода, да.
- Тогда, во-первых, надо исполнить волю отца по поводу машин, книг и коньяка. Завтра похороны. А вот на счет всего остального я подумаю. Но точно я буду продавать машины и дом. Вась, этим кто будет заниматься?
- Я и надеюсь Максим Олегович.
- Тогда так и сделаем. А с бизнесом пока пусть зам отца управляет. Доверенность на пол года ведь писать надо?
- Да, все верно, - согласился с ней нотариус.
- А потом решу, что делать с детищем отца. На этом все? - Нона поднялась с кресла и посмотрела на нотариуса.
- Да, Нона Аркадьевна. До свидания, - пожимая ей руку, попрощался мужчина.
Вася тоже пожал руку нотариусу, и они вместе вышли.
- Нон, поговори с Ли. Если тебя не интересует бизнес, может она сделает слияние? Ты будешь получать проценты или участвовать в введение его проектов. Не пари горячку. Подумай.
- Я подумаю. Я домой поеду. Пока, Вась.
- Пока.
Нона села в подъехавшее такси и назвала адрес дома, в котором жила с родителями. Ей нужно подумать и забрать коньяк для завтра.
Отец оказывается из детдома. Может поэтому у него была такая жажда к жестокости. Говорят там царят жесткие порядки. Именно поэтому оттуда выходят много уголовников. Или я говорю стереотипами. Но ведь поведение отца говорит громче всяких страшных историй о детском доме. Но также странно то, что отец решил завещать свои дорогие коллекции в место, о котором должно не хотеться вспоминать.
В дом было страшно заходить. И не хотелось. Казалось, что сейчас из-за угла выйдет отец и вновь отправит ее в комнату или накажет. Наступив на горло своим страхам, Нона вошла в пустующий дом. Ничего здесь не изменилось. Все также холодно и одиноко.
Сначала девушка поднялась к себе и забрала оттуда свои вещи. Катя небольшой чемодан, она на секунду остановилась напротив хозяйской спальни. Именно там было совершенно двойное убийство. Сначала мать убила отца, а потом себя. Зайти туда, у девушки не хватало духа. Поэтому она подняла чемодан и стала спускаться вниз по лестнице. Также она впервые зашла в кабинет отца. Он никого сюда не пускал. Разве что старую и верную уборщицу, которая под его пристальным присмотром убиралась.
Не смотря на отцовское кресло, Нона прошла к бару и нашла нужный коньяк. Собрав все необходимое, она вышла и оглянулась. Этот дом ей точно не нужен. Максимум она приедет, чтобы забрать кое-какую технику из своей комнаты и может драгоценности матери. Но жить она здесь точно не будет.
На улице ее ждало все тоже такси. Водитель помог ей загрузить вещи и сразу сел на свое место.
Перед тем как сесть, девушка не удержалась и вновь оглянулась. Но увидела всего лишь дом, в котором она жила вместе с монстром.
Тут она почувствовала горячий взгляд в спину. На другой стороне улице стоял и прожигал ее взглядом Артем Власов. Он сжимал и разжимал кулаки, а глаза метали молнии. Он был в ярости. И это завораживало и пугало. Девушке становилось страшно, но и отвести взгляд она не могла.
Звонок на телефоне.
- Нон, ты где?- взволнованный голос Обрайн отвлек от прожигающего внимания Власова.
- Я еду домой к Боре.
- Ок. Давай шустрей. Мы все собираемся в нашем баре.
- В нашем баре? Окей, я скоро буду. Сначала до квартиры, а потом туда. А Борю…?
- Конечно, с Борей. О чем вопрос.
- Хорошо.
Сев в машину, я оглянулась. Артема уже не было. Может вообще он ей померещился.
Спустя час Нона занесла свои вещи в прихожую квартиры. Обойдя ее, оказалось, что Бори тут нет.
Достав телефон, девушка начала звонить парню.
- Алло, Борь. А ты?
- Я вот подхожу к подъезду. Ходил за мороженным. Ты дома? Мне зайти?
- Нет. Я уже выхожу. А мороженное шоколадное?
- Да, шоколадное, Нона. - засмеялся парень в ответ. - Выходи скорее. А то все съем.
37
После разговора с Юлькой в какой-то степени стало спокойнее. Поддержка друга в таком важном для меня вопросе, дорогого стоит. Но вернувшись в квартиру, где одна лишь Белка тарахтит на всю комнату, я почувствовала как беспокойство накатывает на меня. Находиться там мне было тяжело. Казалось, что месяц жизни с Ноной под одной крышей был миражом. Поэтому до звонка Ноны я гулял вокруг. Ходил по детским площадкам, обходил магазины. Все что угодно лишь бы не приближаться к своему дому. Если судить по часам, то бродил я по окрестностям полтора часа.