Вот голова нашего чудовища погрузилась в толпу, неразумно стоящую у нас на пути, рассекая её. Воины наши, за щитами монотонно и быстро заработали копьями и алебардами, образовалась пустота между щитами и толпой, так и не успевшей стать строем. Уж очень быстро мы юркнули, в противника, как змея заползли ему за пазуху, но на этом сюрпризы с нашей стороны не закончились. Чудовище начало вилять, копируя повадки змеи, позволяя ещё больше достать противников. Прозвучали отрывистые команды и в нашу сторону полетели стрелы, не причинив нам вреда, не считая пары раненых, которых сразу погрузили на повозки. Три отряда сзади, укорачивали пыл противника, желающего зайти с тыла, при необходимости, змея быстро разворачивалась назад нанося противнику урон, чувствуя и зная, когда лучше это сделать. И это всё без выкриков команд, под звук бубна. Со стороны неприятеля послышались панические выкрики, чтобы они ни делали ничего не могло нас удержать. Мы должны были давно прорвать блокаду, но неприятель, не заканчивался у нас на пути, вероятно командующий войск, был разумный, и нарастил щит из войск на нашем пути, надеясь на своё численное превосходство. Во чтобы-то не стало пытаясь остановить нас и уничтожить. Но это он зря.
Вот кто-то, дал команду и в нашу сторону полетели горящие стрелы.
-Да, командир у них умный, но тормоз, реакция заторможённая, или это мы такие шустрые, подумал я. Наша щитовая защита, начала гореть по верху, ещё не затрагивая людей внутри. Накапливаться дым, тоже не стал, так как мы были постоянно в движении, оставляя за собой дымный хвост.
-Да нам, такие умники не нужны, нужно обезглавить врага, пока он не придумал ещё какую не будь пакость. Определившись, с направлением, мы устремились, в направлении предполагаемого командного пункта, где было наибольшее скопление разнообразных флагов, бешено взвинтив скорость. Так что воины просто выставляли алебарды, упирая их в щиты, чтобы их не вырвало от удара.
Наша чудовище, объятое пламенем и не думающее умирать, только ускорившись. Ни вскриков, панических воплей, команд, ничего только скрип щитов и бубен, а так же криков погибающих вражеских воинов, от наших алебард мечей, копий, сбиваемых щитами погибающих под копытами голтомов. Те кто выживал, и попадал под нашу шитовую защиту, безжалостно добивались. Так что за нами образовался кровавый след в перемешку с трупами, войска дрогнули, не успевая убежать с нашего пути, тем только увеличивая число жертв. О, а вот и командир, с покрасневшим от истерики лицом, что-то говорящий подчинённым. Наши лучники сделали залп, в синхронно открывшийся щитовой купол, сразу после чего он закрылся, и мы не сбавляя темпа, повернув в нужном нам направлении, продолжили двигаться к свободе, попутно давя, пытающихся нас остановить. Сам командующий с подчинёнными, выглядел как подушка для иголок.
И тут войско побежало, - пора бы, а то уже припекает, подумал я. Вскоре противник остался позади, урон мы нанесли ему большой, треть войска потрепали и по идее ему сейчас не до нас. Скинув немного темп движения, и сбросив щитовую защиту мы облегчённые, проехали ещё пару часов. Стучать в бубен я не переставал, чувствуя общую усталость отряда постепенно снижая темп, не желая его преждевременной остановке. Но вот пришло время, и я положил бубен, перестав в него стучать. Остановились люди, голтомы, постояв не много начали садиться. Минут через десять, поработав над несколькими людьми, подкрепив их, и озадачив их требованием накормить отряд до отвала, после убедившись, что процесс пошёл, и часовых выставили. Я залез в повозку, и крепко заснул.
Мне снилась Меган, она улыбалась мне ласково и поглаживала лицо. Я чувствовал себя уставшим, а от неё исходило тепло, которого так мне не хватало, присев перед ней, на колени, я обхватил её ноги, ощущая родной запах и тепло тела, уткнувшись лицом в юбку. Через пять минут я поднял голову, взглядом устремившись к любимому лицу. Меган не переставала меня гладить по голове ладошкой, нежно улыбаясь, я начал что-то говорить, жалуясь на свою жизнь которую не выбирал, но от которой не мог отказаться, в силу своих убеждений, ну или воспитания.
Она погладив меня по лицу, разжала мне руки, которыми я обхватил её ноги, стремясь не отпустить её. Меня переполняло чувство бессилия, я не мог сопротивляться неизбежному. Моргнув на прощание глазами и уронив мне на лицо слезу, Меган начала отдаляться. Я звал её, предлагал остаться, но она развернувшись ко мне спиной, поникнув плечами, продолжала уходить от меня, медленно, но неизбежно. А в это время, я стоял на коленях, не в силах встать и догнать свою любовь, моё лицо было мокро от слёз, а сердце переполняла тоска и горе.