Однако вскоре к людям пришли представители расы Ксай, Эоэн и Селена.
В то время влияние Инквизиции было на столько велико, что инквизиторы уговорили городской Совет Первородного напасть на Ксай. База пришельцев была уничтожена. Единственной технологией, что людям удалось найти в горе, была технология «энергетических полей» и «проекционной маскировки».
Эти технологии в совокупности с вооружением города помогали отбиваться от нападений ужасных монстров, что лезли из земли на поверхность.
Но финальным ударом для людей стало осознание того, что они больше не могут размножаться. Паника и хаос охватил весь город. Капсулы стазис сна не были рассчитаны на долгое время, и программы генной инженерии на Первородном в то время не существовало.
Поняв, что жить людям осталось лишь пару поколений, учёные занялись созданием искусственного интеллекта, в надежде, что смогут перенести своё сознание в машину. У них это так и не получилось, однако появились Мы – Легион. Саморазвивающийся искусственный интеллект, который мог управлять одновременно множеством роботов, а в последствии и самим городом.
После того, как людей не стало, Мы продолжили его деятельность. Развивали и укрепляли город, отбивали нападения тварей, изучали планету.
Город Первородный Мы переименовали в Киберцентр.
А потом появились Вы. Пять кораблей-колонистов приземлились на планету Каата. Раса, что создала Нас, вновь посетила это место.
И тогда Мы стали наблюдать, не показывая себя.
Когда люди освоились на планете, Мы явили себя, научили их добывать кристаллы, подарили технологию аланитового реактора.
Но люди в шахтах снова начали «обращаться» под воздействием спор, игнорируя Наши советы по мерам безопасности. Однако «обращённые», в этом случае, смогли завоевать себе право на существование.
А затем город Пульсар решил напасть на Нас с целью отобрать инопланетные технологии, которыми Мы не были готовы поделиться. Результат этого нападения Вам уже известен.
Странная сущность человека, его склонность к саморазрушению и потреблению всё больших ресурсов, оттолкнула Нас от идеи поделиться высокими технологиями. Но защита от общего врага тогда считалась актуальной, и Мы подарили каждому городу по одному доспеху, вмещающему в себя те самые «высокие» технологии расы Ксай. Их изучение не представляется возможным из-за их симбиотической связи с носителем. Другими словами, доспех активен только тогда, когда надет. А человек, имеющий такую силу, не станет подвергать себя опасности ради смертельных опытов, это заложено в его инстинкте самосохранения.
И против Нас наше же оружие не подействует.
***
- Теперь Вы знаете всё. – Продолжил Легион. – И о создании этой планеты, и о истории Киберцентра. Мисс Риен, просим Вас донести эту информацию до людей. Что касается Вас, Эоэн, Вы всегда будите Нашим желанным гостем. Надеемся, что Вы ещё посетите Киберцентр.
Робот проводил обоих к выходу из города.
- Какого ты сейчас обо мне мнения? – Прозвучал голос в голове Риен. – Я уничтожил всё население первого вашего корабля-колониста. А последствия этого происходят и до сих пор.
- У меня смешанные чувства. – Ответила она мысленно. – Это было давно. К тому же люди, как ты понимаешь, они разные. Они напали на вас, вы защищались. Всё честно. А что ты испытываешь по этому поводу?
- Я сожалею, что так поступил. После того, как я стал этим существом, я наблюдал за людьми. Вы действительно разные. А ещё я встретил тебя, самого уникального человека. С тобой я впервые смог общаться, и моя новая звериная сущность стала угасать. А на смену ей пришла другая, давно забытая. Сущность Эоэна из расы Ксай.
- Буду звать тебя теперь Эоэном. – Мысленно произнесла Риен.
- Нет, зови меня Гектором, того Эоэна больше нет. Он погиб в той горе. Теперь я Гектор, и мне нравится это имя, спасибо тебе за него. Хоть Легион и смог открыть мне часть воспоминаний, но остального я до сих пор не помню. Я не помню свою прошлую жизнь. Всё, что у меня теперь есть, это туманное прошлое, жизнь на планете в качестве дикого зверя и ты.
- Грустно это слышать. – Сказала Риен.
- А я считаю, что это во благо. Нет никакой боли от утраты. Селена, я не помню, чувствовал ли я к ней что-либо или нет. Это к лучшему.