– Как тебе каша сегодня? – Сириус первым оказался подле меня.
– До того, как ты…
– Лучше молчи. – Перебил он меня. – Голос, как у гринделлоу.
– Ну, спасибо. – Прохрипела я в ответ.
– Нет, правда, Мэри. – Выступил на стороне друга Джеймс. – Лучше подождать, когда лекарство подействует. Я как-то заработал воспаление легких, так целую неделю провалялся в больничном крыле.
– Ты тогда специально не выздоравливал, потому что Лили носила тебе фрукты. – Вмешался Сириус. – А у Мэри нет недели.
– Может тебе что-нибудь принести? – Робко вклинился в спор двух друзей Питер.
Я покачала головой и улыбнулась – они все так по-разному проявляли свою заботу! Римус стоял позади, ожидая, видимо, когда остальные разойдутся.
– Дай попробовать кашу. Мы жутко голодные. Всю ночь ждали от Рема новостей, а он, оказывается, тут спал!
Я рассмеялась, закашлялась, но протянула Сириусу ложку каши, и он проглотил ее, состроив мину.
– Так! Что это здесь происходит? Ну-ка марш на занятия. – Мадам Помфри принесла новую порцию лекарств.
– У нас сегодня свободный день. – Пискнул Питер.
– Тогда идите готовьтесь к экзаменам! Ишь! Объедать больную…
– ‘а я ‘гаобо’от! – Сириус поднял руки вверх, хотя во рту у него была ложка. – Из’авляю ма’ышку от этих с’юней т’олля!
Я снова рассмеялась, поперхнувшись лекарством, и закашлялась.
– Мистер Блэк! Покиньте больничное крыло! И друзей своих заберите.
– Но мы только пришли. – Вмешался Рем.
– А вам, мистер Люпин, не мешало бы отдохнуть. Мисс Стюарт вне опасности, и вовсе необязательно дежурить возле нее, когда она спит. Отправляйтесь-ка в свою гостиную, а вернетесь в приемные часы.
Я помахала друзьям, задержав взгляд на Римусе и, выпив очередную дозу, провалилась в сон. К обеду голос окончательно вернулся ко мне, и я с великим трудом отпросилась у мадам Помфри. Она желала продержать меня до следующего утра, когда директор вернется в школу, но заверения в том, что я не буду разговаривать до вечера, убедили ее, и я со всех ног бросилась в башню Гриффиндора. Там, как только портрет пропустил меня, я попала в объятья Сириуса.
– Мы думали, тебя отпустят только завтра.
– Так и должно было быть, но я уговорила мадам Помфри отпустить меня раньше.
– Как тебе это удалось? Даже я ни разу не сбегал от нее…
– Заверения в том, что я не буду разговаривать до вечера.
Блэк рассмеялся.
– Где Римус? – Мне не терпелось, наконец, поговорить с ним и расставить все точки над «i».
– Он у себя, только… не ходи к нему.
– Что? Почему? – Я все еще улыбалась.
– Тебе же все равно нельзя разговаривать. Может, вздремнешь?
– Что за чушь? Чувствую себя превосходно. – И, не слушая друга, я побежала наверх, к комнате старосты.
Там, остановившись напротив двери, долго не решалась постучать. Когда же, наконец, набралась храбрости, то услышала голоса – один принадлежал Римус, а другой был… женский! Сердце упало, и я отступила назад – глаза, против воли, наполнились слезами. В это мгновение дверь отворилась, и на пороге возник Римус.
– Мэри? Что ты тут делаешь?
– Ты… ты не один?
За плечом Люпина показалась голова Анны, и я, развернувшись, бросилась в свою комнату, там закрылась в ванной и дала волю слезам. Больше в этот день я в гостиной не появлялась. На следующий день, когда Дамблдор вызвал меня, я никому не сказала, что иду к директору. Он был очень обеспокоен, предлагал пройти обследование в больнице Святого Мунго, но я отказалась. Теперь, когда и этот метод был признан невозможным, я начала терять надежду – сны и мимолетные отголоски воспоминаний могли появляться еще несколько лет и так ни к чему и не привести, но Дамблдор настаивал, чтобы я записывала их все. Пытаясь заполнить голову хоть чем-то, я с удовольствием проводила время в музыкальной гостиной, хотя уже могла сыграть песню Сириуса с закрытыми глазами, но мне нравилась его болтовня и шутки. Римуса теперь избегала, хотя мне и хотелось выслушать его, но я решила, что не дам морочить себе голову. Так прошло еще несколько дней. В Хогсмид все собирались уже с вечера пятницы, и я не стала исключением. После «генеральной» репетиции, я внимательно осмотрела гитару, проверила струны, протерла ее, и убрала в чехол. Нужно было решить в чем идти – в последние дни очень похолодало, но все мои мало-мальски приличные вещи были достаточно прохладными, а потому мне предстоял сложный выбор – темно-зеленый свитер Лили, который был мне велик или черный свитер Алисы грубой вязки, под который следовало надеть блузку.
– Хочешь, возьми мой. – Марлин бросила мне на кровать свой темно-синий джемпер.
– Нет, спасибо.
– Ладно. Извини, я погорячилась.
– Угу. – Я вернула МакКиннон ее вещь. – Вы помирились?
– Нет, но это уже не важно.
– Мне жаль.
– И мне. Но я не буду горевать, как не-ко-то-ры-е.
– Я и не горюю.
– Брось, Мэри. – За спиной показалась Алиса. – Она всего лишь староста с другого факультета. Давно крутится возле нашего Люпина.
– Послушайте, я вовсе не страдаю.
– Так вы пойдете вместе?
– Нет.
– Но почему…
– Мне не до этой ерунды. У меня полно других дел и проблем.
– Это каких же? – Алиса участливо коснулась моей руки.
– Просто других. – Я повесила свитер Лили на спинку стула и достала джинсы – мой скромный наряд был готов.
Больше всего меня заботило то, что мантия была в плачевном состоянии, а ничего другого у меня не было. Просить девчонок мне не хотелось, а потому на следующий день я специально задержалась, объясняя это тем, что нужно проверить гитару, и вышла из гостиной только когда они уже ушли – в Хогсмиде я надеялась быстро избавиться от верхней одежды и не позориться перед Сириусом и компанией. На выходе из замка профессор Макгонагалл ставила отметки в длинном свитке.
– Мисс Стюарт? Я думала, вы уже ушли с мисс Эванс…
– Нет, пришлось задержаться.
– Но я не могу вас выпустить. Только под ответственность одного из старост.
Сердце пропустило удар – Сириус меня не простит!
– Пожалуйста, профессор Макгонагалл, к вам ведь подходил Римус. И в Хогсмиде я найду Лили и не отойду от нее ни на шаг. Обещаю.
– Правила есть правила, мисс Стюарт.
Я обернулась в поисках помощи – сейчас я готова была умолять Анну взять меня под свою ответственность, но никого из старост, кого бы я знала, не было поблизости – двор быстро пустел – студенты покидали стены Замка. Отчаянье уже овладело мной, но тут знакомый голос окликнул меня.
– Мэри? – Римус был всего в нескольких шагах от меня, и я бы скорее провалилась под землю, чем стала просить его о помощи, но выбора не было.
– Вы готовы взять мисс Стюарт в Хогсмид под свою ответственность, мистер Люпин? – К счастью, Макгонагалл сама обратилась к своему старосте.
– Разумеется.
– Вы понимаете, что она все время должна быть в поле вашего зрения?
– Да.
– А вы, мисс Стюарт, понимаете это?
– Да.
– Тогда можете идти.
Я поправила гитару, и вышла из Замка следом за Люпином. Мы молча шли несколько минут, а затем Римус заговорил.
– Мэри, нам нужно поговорить.
– Нет, не нужно.
– Я хочу объяснить…
– Мне теперь все равно. – Глаза снова предательски защипало, но я сморгнула подступившие слезы.
– Послушай, – он взял меня за руку, – я вовсе не хотел тебя обижать.
– Прости, меня ждет Сириус. – Я ускорила шаг.
– Что ты имела ввиду, когда сказала, что знаешь? Что ты знаешь, Мэри?
Теперь остановилась я. Медленно повернувшись к Люпину, я прошла несколько шагов и встала напротив него.
– Я знаю твою тайну. Но я никому не скажу, обещаю. Теперь мы можем идти?
– Кто тебе рассказал?
– Никто. Сама догадалась. А много кто знает?
– Только самые близкие. – Он опустил голову. – Тогда ты должна была понять, почему я отталкивал тебя.
– Что?
– Я не хочу… не хочу будить в тебе какие-то чувства, ведь зная, кто я… в общем, не лучшая партия. – Он хмыкнул, все еще не решаясь поднять на меня взгляд.