– Ты напугал меня. – Я убрала палочку. – Что ты здесь делаешь?
– Жду тебя, разумеется. – Он улыбнулся. – Мы идем?
– Но ведь уже очень поздно!
– Так мы и не собирались возвращаться до десяти. – Он усмехнулся и, взяв меня за руку, потащил в противоположном направлении.
Сердце мое билось часто, предвосхищая приключение, пальцы переплелись с пальцами Люпина, отчего по телу разливалось приятное тепло, а внизу живота снова вспорхнули бабочки.
– Сюда, – он несколько раз постучал по камню в нише за доспехами, и в стене появилась дверь, – спускайся.
Я достала палочку и осветила себе путь – ступени винтовой лестницы вели круто вниз, а потому я оперлась одной рукой о стену, а другой старалась осветить как можно большую часть лестницы.
– Не бойся, тут их не больше пятидесяти.
– Успокоил, – усмехнулась я, – если упаду, придется тебе меня нести.
– С удовольствием.
Мы спустились вниз, и я попыталась осмотреться – было очень темно, а света палочки хватало ненамного.
– Постой, я сейчас. – Римус отошел на несколько шагов, достал что-то из стены, и уже в следующую секунду на стенах тоннеля загорелись факелы. – Идем, они потухнут через семь с половиной минут. Этого должно хватить, чтобы добраться до следующего коридора.
Я позволила увести себя вперед, хотя невольно залюбовалась происходящим – магия, с помощью которой все это было создано, завораживала.
– Вы не перестаете меня удивлять, мистер староста! – Сказала я, когда мы свернули в очередной коридор, а затем поднялись по лестнице в подвал магазинчика в Хогсмиде.
– Вы еще многого обо мне не знаете, мисс Стюарт. – Вторя моему тону ответил Рем.
– Так это и есть знаменитое «Сладкое королевство»?
Я осмотрелась, подняв палочку над головой. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дробленым кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Римус велел потушить свет, и провел меня через магазин. Посреди зала стоял громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое, о котором рассказывал мне Питер. Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс» (по словам Джеймса из нее можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате), мятные нитки для чистки зубов, перечные чертики в пакетах с надписью «Дохни огнем!», мятная помадка в форме лягушат, хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы. Рем заметил, что я с особенным вниманием рассматриваю стеллаж с мятными нитями и сахарными перьями, и снял мне несколько с витрины.
– Держи.
– Римус, разве можно?..
– Можно. – Улыбнулся он, и положил на освободившееся место несколько серебряных монет.
– Спасибо. – Я смутилась. Собственных денег у меня не было, да в школе они и не были нужны. – Не стоило…
– Я ведь не сводил тебя еще на настоящее свидание… считай это маленькой реабилитацией. – Сказал Люпин, и мы продолжили путь.
Выйдя из лавки, направились по слабо освещенной улице наверх и направо – туда, где расположились «три метлы».
– А это не опасно? Мы ведь должны быть в школе…
– Нет, я проверил, все преподаватели в Хогвартсе, нам ничего не угрожает…
– И как же это ты проверил? – Я сложила руки на груди, недоверчиво глядя на своего спутника.
– Пойдем, я покажу. – Он затащил меня в бар и велел расположиться за столиком у лестницы, на случай если кто-то из преподавателей все же появится, а сам направился к хозяйке заведения за моей гитарой. Я же осмотрелась по сторонам и заметила, что инструменты в углу бара играют сами по себе. Не в силах подавить соблазна встала и подошла к ним – гитара тут же замолчала, и я коснулась ее, проведя по грифу. Тут мои пальцы коснулись чьей-то руки.
– Ой! – От неожиданности я отдернула руку.
– Простите, мисс. Мы не хотеть пугать вас. – У инструментов стали появляться домовые эльфы – они снимали чары невидимости и один за другим подходили ко мне.
– Так это вы помогали Сириусу вчера?
– Да, мисс. Хозяйка Розмерта приказать слушаться мистер Блэк. Вам понравиться?
– Шутите? Это было восхитительно! Вы – настоящие мастера своего дела. – Я опустилась на корточки, рядом с одним из домовиков, что держал виолончель своей худой ручкой. – Хотела бы я тоже уметь играть на всем этом!
– Мы мочь учить. Если вы хотеть, мисс…
– Красиво играть вчера, – ко мне подошла молодая эльфийка и протянула свою ручку, – Криспи слушать и плакать. Песня быть очень красивой!
– Спасибо, Криспи, это высшая похвала!.. Только, я забыла тут гитару.
– ДА! ДА! – Наперебой заговорили домовики. – Мисс забыть. Мы убрать. Другой парень хотеть взять, но мы все убрать…
– Что? Какой парень? – Я переводила взгляд с одного домовика на другого.
– Бездельники! Вы должны играть, а не болтать! – Прикрикнула на домовиков хозяйка бара.
– Мэри, иди сюда… – Позвал меня Римус.
– Простите, что отвлекла, и… спасибо вам. – Попрощалась я с эльфами и тут же переключилась на Люпина, который протянул мне гитару. – О! Спасибо! Я так боялась, что кто-то уже забрал ее…
Обхватив инструмент, провела по нему пальцами, проверяя – все ли струны на месте.
– Сириус еще утром написал Розмерте, так что она спрятала твою гитару. – Римус призвал палочкой два бокала со сливочным пивом и протянул мне один.
– Разве нам не нужно возвращаться?
– Ты же сама хотела ночную вылазку, – улыбнулся староста, – наслаждайся!
– Раз ты настаиваешь!.. – Я отложила гитару и с удовольствием отпила сливочного пива.
Римус подсел ближе ко мне, так что локти наши соприкасались, и, когда я отстранилась от кружки, накрыл мои губы поцелуем, слизывая пену с верхней губы. Внутри зажегся огонь и растекся по венам – я осмелела настолько, что коснулась шеи Люпина и начала гладить ее, отвечая на поцелуй все более страстно.
– Мэри… – Выдохнул Рем, когда мы наконец отстранились друг от друга, – ты ведь… мы же вместе теперь?
– Да. – Дрожащим от волнения и смущения голосом ответила я.
– Ты еще можешь передумать…
Вместо ответа я поцеловала его, приблизившись вплотную.
– Ты, кажется, хотел мне что-то показать. – Сказала я, когда мы, наконец, отстранились друг от друга.
– Да, точно! – Римус засмеялся. – Все позабыл…
Я снова покраснела, стараясь скрыть лицо волосами, но Люпин провел по моему подбородку большим пальцем, и я невольно подалась вперед. Затем он отстранился, достал из кармана пергамент, сложенный несколько раз, отставил наши кружки и развернул его на столе.
– Занимательно зрелище, – прокомментировала я, – что это?
– Это – одно из лучших наших изобретений. – Люпин достал палочку, дотронулся до него и произнес, – торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость!
На пергаменте появился текст: «Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новое изобретение – Карту Мародеров…»
– Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост… – Перечислила я. – Мародеры? Вы все так себя называете?
– Да, бывает… Согласен, звучит глупо, но… эти прозвища мы придумали еще в детстве.
– Нет… нет! Звучит… здорово!
Я наклонилась, чтобы изучить появляющиеся на Карте обозначения и не сдержала восторженного возгласа:
– Это ведь Хогвартс!
– Да, мы исходили его весь, и создали эту карту, нанеся на нее всех, кто когда-либо учился и учится в нашей школе, связав ее с архивами и памятью самого Замка.
– Невероятно! Вы, ребята, просто гении! Ой, это что, Слизнорт?
– Да, кажется, отправился на кухню за десертом. – Усмехнулся Рем.
– Эта карта показывает каждого?
– Да, абсолютно всех.
– Тогда… может она покажет мое настоящее имя?
Римус хлопнул себя по лбу:
– И как я не догадался? Пойдем скорее! Проверим твою теорию!
– Подожди, только гитару захвачу. – Рассмеялась я в ответ и, повесив на плечо инструмент, направилась вслед за Люпином.
Спустившись вниз по улице и свернув в переулок, Рем снова поцеловал меня – казалось, он сам еще не верил до конца, что может сделать это когда захочет. Мы прошли через магазинчик и спустились в подвал, затем свернули в коридор и преодолели его и все последующие быстрее, чем за пятнадцать минут. Оказавшись в Хогвартсе, Римус снова достал карту, отыскал на ней Филча, Макгонагалл и остальных – карта показывала даже привидений!