– Вставай, соня, на завтрак опоздаешь.
– Ванна все равно занята… – устало протянула я.
Тут в комнату вплыла Марлин, и я даже поднялась на локтях, чтобы лучше ее рассмотреть – черное платье, чуть выше колена, красиво облегало ее фигуру и подчеркивало достоинства, на ногах были туфли на высоком каблуке, а волосы девушка собрала в два пучка из локонов, которые ей очень шли. Глаза и губы были накрашены как-то иначе, да и походка ее будто поменялась.
– Что это с ней? – Спросила я у Стоун, когда МакКиннон вышла из комнаты.
– Так наша принцесса выходит на охоту. О, ты же не знаешь! Роб порвал с ней! Ну и скандал тут был! Пойдем, я расскажу по дороге.
– Мне нужно умыться… – Я забежала в ванную и, стоя рядом с Доркас почистила зубы и привела себя в порядок.
Глядя на Марлин этим утром, я задумалась о собственной внешности – кроме двух причесок так ничему и не научилась.
– Ну, что ты там возишься? – Алиса нетерпеливо притопнула ножкой, когда я в очередной раз снимала чары удлиненных ресниц, наложенные неверно.
– И как это вообще можно сделать аккуратно… – бормотала в свою очередь я, пробуя снова и снова.
– Иди сюда, – неожиданно Доркас повернула мое лицо к себе, – ты целишься на кончики, а надо к самому веку, вот так.
Она взмахнула палочкой, и мои ресницы стали в два раза гуще, и, наконец-то, не закрывали брови и не росли в разные стороны.
– Спасибо, мне определенно нужно взять у тебя пару уроков.
– Лучше попроси Алису, у меня нет на это времени.
– Я пошутила, Доркас, расслабься!
Медоуз оставила мое замечание без комментариев и вышла из ванной.
– О, так ты теперь собираешься конкурировать с Марлин в количестве косметических чар? – Не оставила без внимания мой преобразившийся внешний вид Алиса.
– Нет, просто хочу выглядеть опрятнее.
– Неужели ты никогда не пользовалась этими простейшими заклинаниями? Давай помогу. – Алиса несколько раз провела палочкой у меня над головой, и там непослушные локоны заплелись в косу, выпустив несколько коротких прядей – выглядело очень мило, затем она подправила форму бровей и протянула свой бесцветный, но вкусно-пахнущий земляникой, блеск для губ.
– Нет, наверное, пользовалась, но… давно. – Спускаясь по лестнице я действительно задумалась о том, почему моя память столь избирательна в заклинаниях. Почему, например, боевые заклятья получаются у меня сразу, а простейшее «удлиняющие ресницы» дается так тяжело? Неужели я и правда никогда не использовала его? А руки? Я задумалась о том, что не помню ни одного заклинания, способного сделать кожу рук мягче или ногти ухоженнее. Что же за жизнь у меня была? И что все-таки значит этот сон про девушку и парня?
– … и потом Роб сказал, что она больше для него ничего не значит, представляешь? Так и сказал: «ты для меня теперь пустое место, Марлин». Не знаю, как она сдержалась… – Алиса рассказывала о ссоре Роба и Марлин, а я слушала ее в пол уха, когда мы вошли в Большой Зал.
– Доброе утро. Чудесно выглядишь. – Римус наклонился к моему уху.
– Доброе, спасибо.
Сириуса и Питера за столом не было, а Джеймс в отсутствии своих друзей пересел ближе к Лили, так что теперь Римус смог даже коснуться моей руки и остаться незамеченным.
The Piano Bar – Just a Dream
Мы старались не обращаться друг к другу, если кто-то был рядом, сводя все общение на нет, но иногда я замечала взгляд Римуса на себе, отчего тут же краснела и теряла нить разговора. День выдался сложным, и вечером, перед ужином, взяв гитару, я направилась в музыкальную гостиную – мне нужно было побыть наедине со своими мыслями. Там, усевшись на софе, я не стала играть собственные песни, а откинулась и закрыла глаза – музыка, разносившаяся по гостиной, завораживала. Через несколько минут я почувствовала, что кто-то смотрит на меня, а потому медленно потянулась к внутреннему карману, притворяясь, что все также наслаждаюсь музыкой с закрытыми глазами, вытянула волшебную палочку и вскочила. В гостиной никого не было, но, осмотревшись получше, я заметила, что на подоконнике, рядом с большой старинной вазой сидит кошка. Хотела уже было позвать миссис Норрис, но, присмотревшись, поняла, что это не она.
– Привет.
Та спрыгнула с подоконника и пробежала мимо меня.
– Эй, не бойся, я тебя не обижу. – Я быстро убрала палочку во внутренний карман. – Извини, на меня уже однажды напали здесь, и теперь я всегда начеку… вот, видишь, – я подняла пустые руки, – не убегай.
Кошка запрыгнула на один из мягких стульев и внимательно посмотрела на меня, а я стала рассматривать ее – красивая, с ухоженной серой шерстью, вокруг глаз пятнышки, она сидела величественно и спокойно, готовая в любой момент наброситься на нападавшего.
– Ты потерялась? Иди-ка… оу… – Я хотела взять ее на руки и посмотреть – нет ли ошейника, но кошка зашипела и, выпустив когти, царапнула воздух рядом с моей рукой. – Ладно… не буду трогать…
Я вернулась на свое место и снова попыталась расслабиться, слушая музыку, но опять почувствовала на себе ее взгляд.
– Что? Что ты хочешь?
Кошка в ответ громко мяукнула, и я задумалась над интерпретацией такого ответа.
– Молока?
Снова громкое «мяу».
– Что-то болит?
И опять «мяу».
– Ну, уж не знаю… я не говорю по-кошачьи, извини. – Я взяла в руки гитару и приготовилась наиграть одну из тех песен, что исполняли Сириус и Джеймс. Кошка медленно подошла ко мне и уселась рядом на подушке.
– Сыграть?
Моя нежданная гостья промолчала, и я приняла это за согласие. Сыграв несколько аккордов, я повернулась к кошке.
– Ну, что, нравится?
Кошка легла, свернувшись клубком, но погладить себя так и не позволила, а потому я продолжила играть.
– Я пишу песню, послушаешь?.. – Снова повернулась я к ней.
Сыграв еще несколько аккордов, я встала, так как услышала шум в коридоре и выглянула за дверь – по коридору бежал Роб.
– Привет… – Выдохнул он.
– Привет. Что-то случилось?
– Нет-нет, мне сказали, что ты здесь… я боялся тебя не застать.
– О! Извини, точно! Я же обещала научить тебя! Заходи… – Я пропустила парня вперед и собиралась уже пошутить насчет того, что сегодня у нас есть еще один слушатель, но, осмотревшись, заметила, что кошки больше нет.
– С чего начнем? – Роб нетерпеливо взял в руки гитару с ближайшей стойки и сел на один из стульев напротив меня.
– Для начала…
Мы провели в гостиной около часа, когда Роб, наконец, сказал:
– Ох, мне никогда этого не запомнить… за сколько, ты говоришь, ты научилась?
– Ну, у меня не было систематических занятий… Несколько недель, наверное. – Я откровенно врала, так как освоила гитару всего за пару вечеров.
– Значит, и у меня еще есть шанс. – Роб улыбнулся. – Когда следующее занятие?
– Я пока не знаю, очень много занятий. Но в следующий раз я точно тебя позову, обещаю.
– Хорошо, я понимаю.
Мы вышли из музыкальной гостиной и направились в сторону башни Гриффиндора, как вдруг Роб остановился и взял меня за руку.
– Мэри, могу я спросить тебя кое-о-чем?
– Да, конечно.
– Только обещай, что ответишь честно.
– Спрашивай уже. – Улыбнулась я.
– В тот вечер… когда Блэк обвинил Марлин… ты сказала, что это твои записки. Это так?
– Да, я так сказала. – Подтвердила я, и почувствовала, что попала в ловушку.
– Так кто же ему писал? Ты или Марлин?
Я промолчала, не зная, что ответить.
– Пожалуйста, Мэри… Мне нужно знать правду. Между нами с Марлин уже все кончено.
– Я…
– Понятно, не отвечай.
– Нет, послушай, – я остановила его, взяв за локоть, – Марлин просила меня передавать эти записки, и я не думаю, что там были любовные послания. Это Сириус так выразился. На самом деле она просто хотела с ним поговорить.
– Но почему тогда просто не подошла?
– Не знаю, может, не хотела, чтобы их видели вместе… хотела как лучше…
– Тебе говорили, что врать ты не умеешь?
– Да. Но, пожалуйста, поверь мне. Марлин влюблена в тебя, она…
– Нет, не влюблена. – Перебил меня Роб, и голос его прозвучал так горько, что я не сдержала вздоха.