С наилучшими пожеланиями, Т.Дьюкер»
– Что там? – Рем заглянул мне через плечо. – Постой, я переведу.
– Что? – Не поняла я.
– Ну, это французский. Мои знания не столь глубоки, но могу попробовать прочесть… Хотя лучше все-таки воспользоваться…
– Я не заметила. – Перед глазами плясали буквы. – Прочла, и не обратила внимания.
– Хочешь сказать – ты знаешь французский?
– Судя по всему – да.
– …И хоть не все уделили мне свое драгоценное внимание, я надеюсь, что дух Гриффиндора с вами, друзья мои, – Джеймс поднял бокал с тыквенным соком, – за победу!
– За победу!
– За капитана!
– За Поттера! За победу!
Со всех сторон слышались крики и возгласы, но в голове у меня шумело не от них – как можно говорить на другом языке и не понимать этого? Что еще мне известно?
– Мэри! – Римус приобнял меня за плечи. – Хочешь остаться?
– Все в порядке. Идем!
Оказавшись на улице, почувствовала себя легче – морозный воздух наполнял легкие и выветривал все мысли о другой жизни – я наслаждалась скрипом снега под ногами, мелкими снежинками, медленно парящими в лучах солнца и обществом друзей, которые шли рядом со мной. Команда отправилась на поле чуть раньше остальных, но по правую руку от меня шли Лили, Алиса и Френк, а слева – Римус и Питер. Не хотелось думать о письме, французском, таком уже привычном чувстве дежа вю и зелье, что было спрятано под свитером. На трибуне Люпин провел меня к лучшим местам и достал из внутреннего кармана мантии флягу:
– Выпей, чтобы не замерзнуть.
– Мистер Староста! Вы не перестаете меня удивлять! – Я засмеялась и приняла из его рук огневиски.
Сделав несколько глотков, передала Питеру, тот тоже выпил, скривился, и отдал фляжку Алисе, которая, тоже отпив немного, протянула ее своему парню. Френк сделал один большой глоток и вернул огневиски Римусу. Люпин же в это время достал шоколад и раздавал его не только своим однокурсникам, но и ребятам помоложе.
– Ты такой добрый!
– Ничего особенного. – Рем покраснел. – Просто прихватил кое-что с кухни.
– Нет! Правда! – Я обняла его за шею и притянула к себе так, чтобы никто не слышал нашего разговора. – Иногда я думаю, что не заслуживаю тебя.
– Ну, это просто глупости! Ты заслуживаешь куда большего, чем я могу тебе предложить.
– Римус! – От выпитого я разомлела и буквально повисла на парне.
– Эй, Мэри! Смотри, так всю игру пропустишь. – Алиса дернула меня за локоть.
Хоть ум мой и притупился, я смогла сосредоточиться на начавшейся игре и уже через двадцать минут полностью протрезвела, следя за виртуозными виражами Сириуса, поставленным ударом Марлин и тактикой Доркас. Джеймс пропал из моего поля зрения, но я и не пыталась его отыскать – почти все атаки на наши ворота Роб отражал, но счет был всего лишь 60:20 в пользу Гриффиндора, и впереди еще предстояла напряженная борьба. В какой-то момент Когтевран перешел на тактику контактного квиддича – каждый в команде соперника знал, кого из Гриффиндорцев ему нужно «держать», и счет значительно изменился – 80:100. Пролетая мимо девчонок, Сириус бросил им что-то, отчего Марлин сначала погналась за ним, а потом зарядила бладжером по своему охотнику – Блэк чуть не упал с метлы и здорово повредил руку. Здесь я впервые увидела Поттера, он спикировал откуда-то сверху прямо на МакКиннон и здорово ее отчитал, продолжая следить за игрой. Когда Марлин замахнулась на капитана битой, он вдруг резко отклонился вправо и вниз и помчался в противоположную сторону. Сначала я подумала, что их разговор окончен, но тут вдруг трибуны зашумели – Поттер и его соперник Когтевранец гнались за снитчем, и я даже затаила дыхание, приподнявшись на цыпочках. Рука Когтевранца скользнула в сантиметре от золотого шарика, когда тот вдруг повернул круто вверх. На этот раз Джеймс оказался проворнее и быстрее вынырнул из пике. Он мчался за мячиком вертикально вверх, и, казалось, игра остановилась – все следили за капитаном команды Гриффиндор. Вот он уже протянул руку, еще немного и… Джеймс вдруг резко отклонился назад и начал падать вниз, а его соперник продолжил лететь вверх, за золотым снитчем. Сириус среагировал первым – он бросился другу на выручку, надеясь перехватить управление его метлой, но тут вдруг Джеймс повернул метлу и полетел прямо к нам – трибуне Гриффиндорцев. Никто вокруг не понимал, что происходит. Некоторые еще следили за Когтевранцем, который несся теперь вниз, вслед за Поттером. Джеймс же подлетел прямо к трибуне, встал на метлу и, оказавшись на одном уровне с Лили, разжал пальцы и отдал ей снитч. Трибуны взорвались овациями, комментатор провозгласил счет и победу Гриффиндора, но Поттер, казалось, этого не слышал.
– Открой его.
– Что? – Эванс непонимающе уставилась на Джеймса.
– Там есть маленький крючок, поверни.
Лили послушно осмотрела снитч и повернула крючок. Шарик раскрылся, и внутри оказалась прекрасная брошь в виде лилии.
– Я знал, что поймаю его. – Он запустил руку в волосы. – Ведь там был твой подарок.
Эванс захлопнула крышку снитча и, перегнувшись через бортик, поцеловала Джеймса прямо у всех на виду. Трибуны вновь взорвались смехом и овациями, но этим двоим было совершенно все равно кто на них смотрит. Вскоре мы спустились вниз, чтобы встретить ребят и вместе отправиться в Замок. Нам с Ремом даже позволили зайти в раздевалку.
– И какая муха тебя укусила? – Прямо у входа Роб отчитывал Марлин.
– Ты знаешь, что он сказал? Что он сказал про тебя? – Защищалась белокурая нимфа.
– Я сказал, что у тебя глаза на затылке. – Вмешался Сириус. – Раз ты пропустил последнюю «бабочку».
– И был прав. – Ответил Роб. – Я действительно плохо сегодня играл.
– Что это с тобой? Вчера ты не пропустил ни одного мяча! Даже от… – Марлин осеклась, но быстро взяла себя в руки. – Даже от Блэка. И от Поттера.
– С кем не бывает. – Сириус приобнял парня за плечи. – Мы же выиграли, так что… И да, я все еще жду извинений.
– ИЗВИНЕНИЙ? – МакКиннон хватала ртом воздух, пытаясь подобрать слова. – ДА ТЫ… ДА Я ИЗ-ЗА ТЕБЯ… ТЫ МНЕ ЖИЗНЬ СЛОМАЛ!
Она бросила метлу и быстро вышла из раздевалки, растолкав нас с Римусом.
– Нет, ты это слышала, Мэри? – Сириус сразу нашел поддержку в моем лице. – Меня бьют битой и оставляют виноватым! Ну, что за жизнь!
– Тяжелая жизнь казановы. – Не смогла удержаться я, но сказала тихо, чтобы слышал только Блэк.
– Я думал, у нее уже прошло.
– Они ведь с Робом так и не помирились. Марлин страдает. И вообще-то ты в этом немного виноват.
– Мерлиновы кальсоны! Еще и ты меня обвиняешь…
– Я всегда на твоей стороне. – Я указала на плечо. – Болит?
– Ерунда. Только если меня будет искать Макгонагалл, скажи, что я уже ушел в Больничное крыло.
– Ты же знаешь, что я не умею врать.
К счастью, наш разговор слышал Римус, и, когда декан заглянула к своей команде, ответил за меня, сказав, что Сириус уже на попечении у мадам Помфри. Правда, Рем взял с Сириуса честное слово, что тот обязательно явится в Больничное крыло позже. Мы совместными усилиями вправили плечо другу и отправились к Озеру – таков был уговор – победа или поражение, отмечать будем у большого дуба. Римус, Лили, Алиса и Питер принесли теплые пледы заранее, Френк сходил на кухню и принес целую гору еды. Все, за исключением Марлин и Роба, которые покинули нашу компанию, расположилась на пледах – Доркас и Сириус просто лежали, пытаясь перевести дух после игры, Джеймс играл с волосами Лили, которая нежно гладила свою брошку в виде лилии, Алиса и Френк разливали сок и горячий чай, Римус пытался укрыть разгоряченных игроков пледом и шарфами. Я же просто сидела на краю, опершись спиной о дерево и улыбалась своим мыслям – эта жизнь мне подходила.
– Эй, малышка, – позвал Сириус, – в облаках витаешь?
– Угу. – Я улыбнулась в ответ.
– И о чем таком ты там думаешь, что прямо-таки светишься вся?
– О тебе. – Попыталась отшутиться я.
– Ну, это-то понятно. Только смотри, чтобы Римус не услышал.
Мы оба рассмеялись, когда Люпин обернулся на этих словах.
– Сириус, мне на самом деле хотелось бы с тобой поговорить. – В глубине души зерно сомнения, которое посадил даже не Дамблдор, а Снейп, не давало мне покоя.