– Эй, ты что?
– Просто… мне кажется, это так несправедливо, что все они погибли или… бедные Алиса и Френк! Мерлин и Моргана, проклятая Беллатриса!
– Ну-ну, – Сириус обнял племянницу, – жизнь очень несправедлива, но мы должны бороться. Вот, смотри, есть еще колдография с моего семнадцатого дня рождения. Здесь даже Нарцисса. – Он указал пальцем на белокурую девушку в первом ряду с тортом в руках.
Колдография в руках Саманты задрожала – торт держала Нарцисса, а ее, Мэри, там не было. Ни сзади, ни рядом с Нарциссой, ни рядом с Римусом… это было странно и страшно. Сославшись на головную боль, отправилась спать, хотя из головы ее не выходил снимок. Что бы это значило? Сириус стер ее из воспоминаний и колдографий, потому что хотел забыть о том, как потерял подругу или… или ее никогда там и не было? Изведя себя, Саманта спустилась на кухню и заварила чай.
– Ты в порядке? – Сириус спустился следом за ней.
– Бессонница. – Саманта спрятал заплаканное лицо за волосами. – Скажи, у Римуса в школе была девушка?
– Хм… странный вопрос. – Блэк нахмурился. – Да, на седьмом курсе была одна.
Сердце Саманты екнуло.
– Анна. Фамилию не вспомню, но она была старостой Когтеврана. Они недолго встречались, Рем всегда думал, что обречен на одиночество из-за своей «волчьей стороны».
Ужас охватил Саманту, и она, нашарив рукой пачку сигарет Сириуса, закурила.
– А что?
– Просто интересно.
– Вот если бы ты о моих девушках спросила, – улыбнулся Сириус, желая разрядить обстановку и понимая, что Саманта чем-то опечалена, – я бы назвал имена, фамилии, даты…
– О, не сомневаюсь!
Они выпили чай и, наконец, легли спать. Переживания и бессонные ночи сказались на Саманте – она забылась тяжелым, тревожным сном. Утром проснулась с мыслями о Реме, их общем прошлом, которое, похоже, существовало лишь в ее больной фантазии. Как бы там ни было, она поняла, что тот Римус, которого она знала все эти годы и тот, что был с Мэри – разные люди. В глазах Люпина в школьные годы горел огонь, он был готов бросить вызов всему миру, несмотря на свое проклятье, этот же человек обессилел от сражений с людьми и самим собой, он был испуган и запутался. Тот Римус был ей ближе всех, а этот всегда был и останется для нее лучшим другом дяди. Вот только легче от этого осознания не становилось – она снова и снова вспоминала все, что приключилось с ней в Хогвартсе, и так извела себя, что почти поверила, что на самом деле она – Мэри Стюарт, а это все ей только снится. Когда Сириус принес ей завтрак, то не стал задавать вопросов или пытаться угадать о причинах ее горестей, он накормил ее кашей с ложечки, как несколько лет назад, когда она сильно простудилась, а он ухаживал за ней. Затем поправил подушки, проветрил комнату и даже рассказал несколько забавных историй, случившихся в Министерстве. Позволив себе пролежать еще несколько часов, Блэк встала и, приведя себя в порядок, спустилась к дяде.
– Прости, что захандрила. Знаю, сейчас не время.
– Ты вернулась с Того Света, у тебя есть оправдание.
– Давай сначала убьем красноглазого ублюдка, а потом я разберусь со своими чувствами.
– Такой настрой мне нравится. Ты уже пробовала снова колдовать без палочки?
Саманта покачала головой.
– Почему?
– Гермиона сказала, что все вспышки магии отслеживаются.
– А на самом деле? – Сириус склонил голову набок, заглядывая Саманте в лицо.
– Я боюсь, Сириус. Что, если это снова убьет меня?
– Ну, тебе ведь нельзя колдовать против воли Темного Лорда, а вообще-то можно?
– И еще я так долго не делала этого… что, если я не справлюсь. В прошлый раз рядом была мама.
– А теперь я. Я буду рядом, пойдем. – Он утянул ее в соседний зал, который имел приличный вид еще со дня его возвращения. – Ты никогда не была трусихой, Сэм. Давай, попробуй.
Саманта не знала, что именно хочет сделать, а потому просто подняла руку и нацелилась на ближайшую вазу, но после нескольких попыток, которые не принесли результата, опустила руку и повернулась к Сириусу.
– Нет, так не пойдет. – Сказал он и вывел девушку в середину гостиной. – Ты мне веришь?
– Всегда.
– Тогда повернись. – Он завязал ей глаза своим шейным платком и отошел. – Сосредоточься на магии, почувствуй ее.
Первые несколько минут Саманта стояла в тишине, а потом, словно дуновение ветра, уловила исходящий откуда-то справа поток силы и инстинктивно выставила руку. Результат не заставил себя ждать – щит был создан и накрывал ее надежным куполом. Развязав глаза, она выдохнула – получилось!
– Знаешь, о чем я подумал? Что, если ты не будешь нападать на него? Будешь только защищаться? Разве это считается?
– Сириус, не думаю, что есть разница.
– Нет-нет, обязательно должен быть способ освободиться от этих оков, связывающих тебя.
– Проверим на практике. Идем, нам нужно помочь Гарри.
– Что, прямо сейчас?
– Да, времени мало. Только Сириус, дай мне слово, что ты не будешь с ним драться.
– Но, как же я тогда его отвлеку?
– Придумай что-нибудь. И уведи подальше от самого дома.
– Вот уж задачку ты мне ставишь… Но я все равно не понимаю, как ты попадешь в подземелья? Там не сработает то, что ты – приемная дочь Терезы.
– У меня есть одна идея, но прошу… отвлеки Северуса. И домовиков.
– Хочешь пойти прямо сейчас?
– Нет, на рассвете. Существует вероятность, что он явится не сразу.
– Почему бы просто не победить его? Вдвоем мы его быстро уложим, да я и один справлюсь…
– Тогда нас выбросит за пределы дома. Поверь, la rose blanche как верный зверь будет защищать своего хозяина.
– Тебе виднее.
Taylor Davis – Swordland
Весь остаток дня Саманта отгоняла мысли о Мэри и пыталась сосредоточиться на предстоящей задаче. Она рано легла, но во сне ей привиделся Римус и, проснувшись без четверти три, уже не смыкала глаз. В пять утра Сириус и Саманта уже пересекли границу между Англией и Францией и направились в la rose blanche. Сириус зашел со стороны осеннего сада, а Саманта прошмыгнула по Летнему и остановилась в розовых кустах. Опустившись на колени, стала ощупывать руками почву, но вскоре уловила движение на лестнице и пригнулась почти к самой земле. Тем не менее, Кинки заметил ее и появился рядом.
– Помоги мне, Кинки. Я потеряла здесь кулон. Скрипичный ключ. Это было почти год назад. Перед моим исчезновением.
– Кинки не может помочь. Кинки должен сообщить хозяину о нарушителях.
– Кинки, это моя вещь. Она мне дорога. – Саманта поморщилась от того, что собиралась сказать. – Ты ведь не присвоил ее себе?
Глаза домового эльфа округлились и наполнились слезами – он приложил маленькие ручки к груди и забыл о своих обязанностях:
– Мадмуазель Саманта… что вы… Кинки никогда… хозяйка Саманта… – Он разразился рыданиями, и Блэк постаралась успокоить его и выиграть время.
– Так где же мой кулон?
– Мы нашли его через несколько дней после вашего исчезновения. К тому времени мсье Блэк уже забрал все вещи из вашей комнаты.
– Так он там?
– Да, Кинки положил его в верхний ящик тумбочки у кровати. Где обычно лежали украшения хозяйки Саманты.
– Хорошо. – Она отпустила домовика и направилась через запасную лестницу в дом. Там, проходя через библиотеку чуть не столкнулась со Снейпом, но вовремя спряталась под лестницей – он шел в сторону Осеннего Сада, на ходу ругая домовиков за нерасторопность и проклиная la rose blanche с его посетителями. Саманта не стала долго всматриваться ему в спину, а бросилась к себе в комнату, где, открыв ящик, нащупала рукой кулон и выбежала из комнаты, даже не окинув ее взглядом. Перепрыгивая через ступеньки, она оказалась в подземельях la rose blanche. Чтобы попасть в темницу, предстояло пройти вброд небольшой ров – она скинула мантию и разулась, затем глубоко вздохнула и вошла в ледяную воду. Осторожно ступая под водой, Саманта приближалась ко входу, который охраняли две статуи вейл, низко склонивших головы в молитве. Вода доходила до самого подбородка и заставляла Блэк нервничать – любой неверный шаг приведет к тому, что она потеряет равновесие и утонет. Оказавшись на лестнице, Саманта стянула и свитер, оставшись лишь в футболке и джинсах. Она поднесла к двери скрипичный ключ и произнесла: