Протерев глаза, я приподнялся на локтях и осмотрел комнату. Ничего не изменилось с тех пор, как я в последний раз был здесь. Всё та же мебель, ковры, занавески на бойницах, даже цветы в горшках ещё живы. Я помню, как всё это Рэсай притаскивал сюда. Его братья смеялись над его «причудами», а я стоял краснея помидора от стыда, потому что немало шуточек было брошено и в мою сторону. Тогда я этого демона почти что ненавидел. «Зачем мне, ученику Четырёх, какие-то кактусы?!», — кричало моё в очередной раз оскорблённое высокомерие. Однако только теперь я понимаю, что всё это он делал, чтобы привнести в эту комнату привычный мне человеческий уют. И здесь действительно было уютно тем более, по сравнению, с остальной разрухой, творившейся в замке. М-да, как же долго я не замечал такой приятной (пусть порой и излишней) его заботы.
Что ж, видимо, даже во время моего отсутствия слуги замка, которых Рэсай обучил специально заботиться обо мне, следили за этим местом. Кстати, о них. Тут я заметил, что моё раненое плечо было тщательно перебинтовано. Это меня посмешило, ведь перевязка мне не нужна — рана зажила и давно. Но, видимо, когда меня нашли без сознания на арене, я продолжал истекать кровью, поэтому они оказали мне необходимую помощь, как их и учили. Нужно не забыть их похвалить за расторопность. Думаю, им это понравится, ведь благодаря стараниям Рэсая они приобрели разум (почти в привычном понимании этого слова) несмотря на то, Скрэйман их создавал с одной целью — служить.
Так погрузился в свои мысли, что я только сейчас заметил странное копошение на второй половине кровати. Оказалось, рядом со мной спал помощник, заняв своей паучьей тушей непривычно много пространства. Проныра. Хах. Ну, и как ты здесь оказался, если я запер портал? И размышляя над этим вопросом, я решил его разбудить. Сработало с первой попытки. Разбуженный, он поначалу и не понимал, что происходит, но потом, видимо, заметив, что проснулся и я, тут же вскакивает и подбегает ко мне. Его глаза, все восемь, какое-то время изучали меня. А сам он периодически издавал странное шипение. Видимо, спрашивал о моём самочувствии, но забыл, что я его паучьи звуки не понимаю. Однако моего ответа всё-таки не понадобилось. Проныра и так понял, что я вполне себе здоров.
Вскоре его удивление и переживания сменились на радость, и он с громким шипением взобрался на меня и начал по мне топтаться и прыгать. Надо же, как радовался. Видимо, я действительно пробыл во сне дольше положенного, из-за этого паук весь распереживался. Но его пришлось скинуть. Не то, что бы я не был рад его увидеть, но вновь оттираться от его слюней (или что там у пауков вместо них), когда он кинулся меня по-собачьи облизывать, не было ни малейшего желания.
Не обращая на него внимания, я встаю с кровати, чтобы наконец-то размяться да и снова утонуть в пучине всех моих раздумий. Паук не обиделся за то, что его оттолкнули, он лишь подбежал ко мне и повторил свой вопрос. Но ответ нашёлся сам, стоило ему заглянуть в мои глаза. В дальнейшем помощник решил уже молча выражать свою радость, потому что почувствовал все мои терзания. Очевидно, он понял, что со мной не всё в порядке. И здесь проныра был абсолютно бессилен.
Осмотрев в последний раз интерьер комнаты, который как бы подписал мне приговор о том, что его я буду видеть следующие… века, я уселся на выступающих камнях бойницы (хотя судя по ширине — это скорее окно) и глянул на вид, который мне открылся. Огненный диск, похожий на солнце моего мира, сейчас был на горизонте. Когда наш бой закончился, время подходило к вечеру, сейчас же уже утро, и, учитывая, что смена суток здесь протекает медленнее, я спал около трёх дней, если измерять в сутках людского мира. Теперь понятно, почему проныра выглядел таким взволнованным.
Отныне этот мир стал для меня родным, я его… чувствую. Каждый поток магии, пробегающий хоть по замку, хоть по небу, стал мною уловим. Я чувствую замок, каждый его зал, каждого обитателя, могу хоть отсюда отдавать приказы слугам. Сейчас же я слышу их суету. Оставшись на три дня без приказов, они не знают, как вести себя. Может быть, боятся, что новый хозяин уничтожит их, как напоминание о старом. Что ж, надо к ним спуститься, успокоить, заодно найти приближённых Скрэймана и уже с ними обговорить дальнейшую мою работу по восстановлению границы миров и общей стабилизации всей магии. Разумеется, я займусь этим вопросом, ведь, можно сказать, это моя главная обязанность как Хранителя
Я Хранитель… Хах, как звучит! От такого и загордиться недолго… Только вот перед кем мне пестрить этим новым титулом? Я же здесь всё равно один…
Рэсай не обманул меня, он действительно забрал часть моей души. Нет, это не вызывает физического беспокойства, даже боли нет, но вот моё тело отныне ощущается совсем иначе. Как будто от меня оторвали часть. Ведь я чувствую пустоту и… холод… Я потерял женщину, которую любил, потерял её ауру, с которой у меня образовалась связь, теперь ещё теряю и части своей силы… Прижимаю руку к груди, пытаюсь успокоить сердце, но не могу. Легче не становится совсем. Проклятье! Какое же это отвратительное чувство. Кажется, так люди и начинают сходить с ума?
Маленький помощник забирается ко мне на ноги и смотрит на меня. Он всё прекрасно понимает, хочет помочь, но знает, что он ничего не сможет сделать. Я его не виню. Ведь происходящее всего лишь последствие моих ошибок. И даже месть не стала для меня спасением.
До сих пор не понимаю, зачем Рэсаю понадобилось использовать настолько сильную и опасную магию. Но я его не осуждаю. Не смею! Может, был способ и безопаснее, который бы не стал окончательно разрывать меня на части. Его знал Скрэйман, однозначно, но я — нет. Так что я только и мог, что беспомощно скулить, если бы не Рэсай… И плевать, какой метод он избрал! Я свыкнусь с этой пустотой, однажды, может быть, и боль утраты притупится. Главное теперь я знаю наверняка, ты, моя милая, свободна. Звучит наивно, я знаю. Но Рэсаю я верил, и… мне нужна эта вера.
Какое-то время я так и просидел у окна. Иногда я посматривал на горизонт, где светился «солнечный» диск. С утра начинается новый день, утром заканчивается тёмная ночь. Поэтому у людей утро всегда являлось олицетворением окончания «плохой» ночи и началом новой жизни. Хах, как иронично. Если учитывать, что у меня, так сказать, и началась новая жизнь, увы, только шрамы старой никуда не исчезли… Иногда я начинал осматривать пустошь. В моём положении такие удручающие виды только хуже нагнетали тоску. Однозначно, нужно будет ещё и этот остров возрождать.
Вскоре меня ещё и вновь окутал один из магических потоков. Опять начал меня тянуть к исследованию глубин замка. Но я не поддался. У меня в запасе теперь уйма времени. Этот замок я ещё успею и изучить, и под себя переделать, и устать от него. Нужно было для начала исправить последствия правления прошлого Хранителя… Впрочем, и с этим я не спешил. Решил пока обождать, просто погрузиться в безделье. Знаю, наверное, не этого Сплетение Миров ждёт от нового Хранителя. Ну, и пусть. Скрэйман истерзал миры на протяжении веков, так что эти минуты ничего не изменят…
Когда не осталось того, кто проводил здесь свои безумные эксперименты, этот мир стал очень спокоен. Я чувствовал его неспешный ритм. Конечно, я не привык к такому, но это именно то, что мне было сейчас нужно. А может, это сам мир пытался меня утешить, боясь, как бы его новый хозяин от отчаяния не сиганул через окно в пропасть? Хах. Нет, этому не бывать.
Именно поэтому, когда идиллия была нарушена, я это почувствовал сразу. Инородная магия закружила по замку. Судя по панике слуг и того самого окружающего меня потока магии, который решил тут же скрыться, я понял, что это точно нетипичный процесс.
Вскоре вся эта магия добралась сюда, начала кружить по башне, сгущаться, а после, кажется, и материализовываться. Я тут же вскочил, схватился за косу. Пусть никакой опасности я пока не ощущал, но, как воин, только с оружием в руках я чувствовал себя в безопасности. Я внимательно следил за движением этого нечто, тем временем проныра тёрся около моих ног. Он напуган, значит, мои подозрения не беспочвенные, и был шанс, что это очередной предсмертный «подарок» Скрэймана.