Так мы простояли ещё долго. Наслаждались близостью, свыкались с мыслью, что мы больше не потеряем друг друга. Здесь уж точно слова были излишни. Отныне мы могли понять друг друга и без слов, наша связь окончательно сформировалась. Я чувствую её радость так же, как и она — мою. И всё же у тебя наверняка есть вопросы. И я отвечу на них, моя милая, но позже. А сейчас позволишь ли ты мне просто наслаждаться этим моментом как можно дольше? Ведь наконец-то моё сердце нашло покой.
Ты рядом. Ты со мной…
Весь окружающий мир стал для нас неважен. Я знал, что в комнате были посторонние, но мне было всё равно. Да и они никак не давали о себе знать, терпеливо ждали, давая нам время привыкнуть друг к другу… И это время нескоро, но всё-таки наступило.
Вскоре наше объятие не стало настолько сильным, мы больше не старались так удержать друг друга, а просто наслаждались, зная, что никуда не исчезнем. И этим, видимо, решили воспользоваться.
Неожиданно помощник прерывает нашу идиллию и с громким шипением взбирается ко мне на спину, чтобы она его заметила. Проклятье! Надо будет его отучать от этой привычки! И всё же своего он добился. Его настырность заставила её посмеяться. И пока я ворчал от его неприятной тяжести, он довольствовался её ласковыми поглаживаниями. Знаешь, проныра, я не прочь оказаться сейчас на твоём месте! Он, поняв, глянул на меня и обиженно прошипел от того, что я его сгоняю. Впрочем, выполнять мой приказ он сейчас не собирался. Надо же! Такой же упёртый, как и его хозяин… Очевидно, наши молчаливые препирания не остались ею незамеченными. И она захихикала, игриво потрепав нас обоих. Словно зачарованные её улыбкой мы и забыли, о чём спорили. В тот момент всё стало так просто, эта небольшая отвлечённость словно стала окончательным подтверждением, что всё происходящее — реальность. И когда сомнения отступили, я почувствовал себя по-настоящему свободно. Я наконец-то улыбнулся. Судя по паучьему шипению, проныра был удивлён. Хах. Да, представь себе, твой хозяин ещё не разучился улыбаться.
Стоило отвлечься, как я тут же вспоминаю об ещё одном присутствующем тут, о том, благодаря кому, наше воссоединение и случилось. Рэсай всё это время не вмешивался, никак не заявлял о своём присутствии. Он лишь стоял у окна и смотрел куда-то вдаль, погруженный в свои мысли. Яркие лучи утреннего «солнца», проникая через бойницу башни, освещали его, он словно растворялся в них. Растворялся… Да, думаю, это слово как нельзя лучше описывает его нынешний вид. Если присмотреться, то видно, что его силуэт был слишком нечётким. Кожа, казалась, чуть ли не прозрачной. Почти призрак. Значит ли это, что его силы на исходе?
Мирида заметила беспокойство в моих глазах, поняла, что с этим демоном у меня осталось незаконченное дело. Ведь я действительно должен был поблагодарить его за всё. Не по-человечески вот так вот молча расставаться. И всё же я опять не решился действовать, но тут она вырывается из моих рук и подталкивает меня в его сторону. На моё удивление и непонимание Мирида только ласково улыбнулась, успокаивая меня, что она никуда не денется и я могу спокойно доделать то, что хотел.
И… я поверил.
Моё приближение Рэсай услышал сразу. Когда я подошёл к нему, он обернулся и посмотрел на меня. Изучал, кажется, пытался выяснить моё нынешнее состояние. Это не продолжилось долго. Мои слова были не нужны, ведь он сам всё прекрасно увидел. Вскоре он уже пришёл к каким-то там своим выводам, и они заставили его улыбнуться. Очевидно, он понял, что его старания принесли свои плоды. Он спас меня от одиночества, он вернул мне её. Я был счастлив. И видя это, счастлив был он.
И теперь он протягивает мне руку для рукопожатия, а на его губах держалась та же тёплая улыбка. Это был жест прощания — это я понимал. Стоило бы пожать ему руку и на этом расстаться. Но я не смог, не смог так сухо проститься. Я бы мог вечно его ненавидеть, найти повод легко. Мог сказать, что рад больше его не видеть… Но это совершенно не так… Качаю головой, отказываясь от рукопожатия, но вместо объяснений своего поступка я подхожу и обнимаю его. Его это удивило, я знаю, ведь ему чуждо подобное проявление человеческих чувств. Но он, как и всегда, постарался меня понять и повторил мой жест в ответ, обнял. Отец… Кем бы я сейчас был без тебя и был бы вообще? Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, сколько всего он сделал для меня за все эти годы. В каких бы отношениях мы с ним ни были, он никогда не покидал меня, заботился, следил, берёг от опасностей… Ты ошибся, Рэсай, ты намного больше похож на людей, чем думаешь… К сожалению, я это осознал только сейчас, уже слишком поздно, чтобы исправить хоть что-то.
— Спасибо. За всё, — говорю ему напоследок. Это меньшее, что он заслуживает, но хоть что-то.
— Пожалуйста, Брайн, — слышу его ласковый ответ. Надо же. Впервые назвал меня по имени, а не по той возвышенной кличке. Приятно. Безумно.
Наше объятие длилось гораздо меньше, чем может показаться. Вскоре я стал чувствовать, как его образ становится бестелесным. Как бы мне этого не хотелось, но он отошёл от меня.
Смотрит на меня всё с той же улыбкой, хочет, чтобы я понял… Я понимаю, Рэсай. Понимаю. Передо мной всего лишь призрак, иллюзия когда-то могущественного существа. Его сила стала ограниченной, и за годы, проведённые в таком образе, он растратил её окончательно. И теперь на моих глазах исчезают последние крупицы его силы. Но я не видел какого-то сожаления в его глазах. Он абсолютно спокойно принял свой конец… который наступил уже совсем скоро. Напоследок оглядев нас, будто давая мысленное напутствие, Рэсай вступил в лучи света, в которых скоро растворился насовсем.
Вот так вот закончилась история Четырёх. И теперь, как он и сказал, начинается новый цикл. Возможно, когда-нибудь я вспомню об этом и буду сожалеть, что отпустил такого ценного советника. Но не сегодня, и не сейчас…
— Всё хорошо? — она вновь подходит ко мне, вновь берет меня за руки, заглядывает в мои глаза. Мне точно понадобится время, чтобы привыкнуть к её прикосновениям и не вздрагивать каждый раз, боясь, что показалось.
Не хочу, чтобы она переживала. Но этого невозможно избежать. Думаю, она заметила, что я изменился. Повзрослел, остепенился — да. Но и три года терзаний, очевидно, не прошли даром. Наверняка на меня сейчас было страшно даже смотреть. Из-за этого я вижу непонимание в её глазах. Она не знает, через что я прошёл за эти года… И не надо… Это уже неважно.
— Лучше и быть не может, — улыбаюсь ей в ответ.
Теперь я знаю, ты часть меня, и ты останешься со мной. Так что у нас впереди века. Но мне было всё равно. Обязанности подождут. Ничего, миры не рухнут. Зато отвлекаться я не хотел уже сейчас.
Снова в моих руках её хрупкое тело. Я приобнимаю её. Но лишь для того, чтобы опустить голову и быть ближе к её лицу. Прекрасные глаза сияют всё той же искренней добротой. А её дыхание так приятно согревает кожу. Она жива. Действительно, жива.
И теперь я не стал больше испытывать своё терпение, я целую её… Как же я скучал по твоим губам, моя милая. Как же меня угнетало понимание, что я больше не смогу тебя поцеловать. Но сегодня всё изменилось. Ты рядом. Обнимаешь меня, отвечаешь. И я безумно счастлив от этого… Настолько, что даже начинаю терять контроль над своими действиями. Из-за чего поцелуй получился даже грубым. Прости, милая. Я исправлюсь… Но она и не обижается, она всё прекрасно понимает. Она всегда была умницей.
И тут, как бы в наказание, она сильно хватает мои волосы. Ррр. Вот зря ты так делаешь, ты же понимаешь, что я захочу продолжения… Понимает и только ласково улыбается… Прекрасно, это прекрасно. Ведь я так скучал по тебе, моя милая, и я не могу сдерживаться… И ты права, не стоит сдерживаться. Через всё, что мы прошли, мы заслужили этого. Мы заслужили быть вместе.
Ты со мной, моя милая Мирида.
Я люблю тебя.
«Ночь пройдёт, наступит утро ясное,
Знаю, счастье нас с тобой ждёт.
Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная,
Солнце взойдёт.
Солнце взойдёт.»