— С другой стороны — я еще расту. У меня есть время стать сильнее…
Долгое время одиночества в прошлой жизни не могло не сказаться — Эрвин все так же любил проговаривать вслух некоторые мысли, когда он был один.
— Самый главный вопрос — что мне делать теперь? Я так понимаю, если ничего не изменю — после моего пятнадцатилетия Ортвин погибнет. Его убьет какой-то ублюдок, нанятый Алмериком. Меня отправят в Крепость, а мать — отравят…
В этот момент его руки непроизвольно сжались. Если бы он был культиватором, все эти проблемы решились бы за пять минут. Убить этих проклятых ублюдков, прикидывающихся его семьей — вот и все решение! Но что делать сейчас? Непонятно…
Завтрак — это событие для всех членов семьи Златобородых. Важный Отто, как глава семейства, всегда сидел в центре стола. По правую руку — Ортвин, как официальный наследник. А все остальные не имели жестко фиксированного места, поэтому могли рассаживаться по желанию. Но обычно Эрвин сидел возле своей матери, или Ортвина. Алмерик старался занять левую сторону возле Отто, соревнуясь за влияние с Ортвином. А Вилда всегда садилась напротив главы семейства, вроде как пытаясь занять место первой жены. Ингрид на это смотрела с ощутимой иронией — ведь на самом деле место за столом не значило ничего.
А еще завтрак — это одно из самых скучных времяпровождений. Просто потому, что в это время полагается молчать, вроде как духи в это время суток за столом любят тишину. К тому же, возможность ощущать эмоции никуда не делась. Отто поглядывал на окружающих с равнодушием. Вилда искусно скрывала злобу, поглядывая на Ингрид и ее потомков. Алмерик — вообще клубок противоречивых эмоций, но в его взглядах на отца и мать ощущалось почтение. А вот на него самого — явная неприязнь.
С трудом дождавшись окончания, Эрвин пулей вылетел из-за стола, перехватывая намылившегося куда-то улизнуть Ортвина:
— Эй, брат! Нужно поговорить!
С улыбкой старший сын Отто позволил утащить себя в более тихое место, где не было лишних ушей:
— Давай, рассказывай, мелкий! С чего такая секретность?
Эрвин изобразил максимально серьезный вид — насколько позволяло нынешнее лицо.
— Пообещай сначала, что никому не расскажешь!
— Ладно, обещаю.
— Ты можешь достать «пробуждающий эликсир»?
Уже имея опыт развития, Эрвин был уверен, что даже если бы у него не было доступа к ядрам силы, он наверняка смог бы добраться до первого ранга, став настоящим культиватором. Если только раскроет ауру, но для этого и нужен эликсир.
— Забудь, мелкий. Официально он стоит по три золотых за штуку, но его не достать. А на самом деле его продают почти за двадцать. У меня нет таких денег! Да и зачем он тебе? Живи, радуйся детству! Вырастешь — отец наймет тебе охранника, да и все!
— Ортвин, я очень-очень хочу стать культиватором! — пожалуй, что хорошего в существовании в теле ребенка — это то, что можно говорить почти что угодно. Никто не сочтет сумасшедшим. Минус — воспринимают не серьезно, так что вероятность отказа на сложные просьбы тоже велика…
— Нет, даже не проси. Мне карманных денег дают вдвое меньше на месяц! Да и маленький ты еще слишком, нельзя тебе. Вот подрастешь, хотя бы до шестнадцати — тогда куплю. Лично уговорю отца, обещаю!
Эрвину оставалось только грустно вздохнуть. Если ничего не делать — к его шестнадцатилетию Ортвина уже не будет в живых. Некому будет выполнять обещание.
— Да ладно, не грусти! Лучше займись чем-нибудь интересным. Например… — В этот момент в коридоре показался Отто, и подросток быстро закончил разговор: — Ладно, мне пора…
Проводив его взглядом, Эрвин решительно развернулся в сторону своего тайного убежища — куста. Сила ему нужна в любом случае, так что занятия нужно продолжать обязательно!
Вскоре он снова занялся тренировкой. Мышцы все еще побаливали после вчерашних нагрузок, но Эрвин не собирался сдаваться.
Ха! Ха! Ха!
Громкие, ритмичные выдохи совмещались с ключевыми движениями. Однако в какой-то момент он ощутил чужой интерес. Его занятия обнаружили, не прошло и недели! Как же так⁈
Эрвин медленно повернул голову, и увидел любопытное девичье лицо, заглядывавшее в его импровизированное убежище. Ну конечно! Какой взрослый сюда сунется? А ребенок — вполне пролезет. Напрягая память, он с трудом вспомнил ее — дочку личной служанки Ингрид. По возрасту, кстати, она была чуть старше самого Эрвина.