— Ну, на оружии были найдены ее отпечатки, а на ее одежде — остатки пороха, это подтвердил анализ. Обычно для присяжных этого достаточно, — ответил Бартоломью. — Но нам, конечно, хотелось бы иметь представление о ее мотивах.
— Мне тоже, — сказала я. В уме я медленно прокручивала минуты до того, как в меня выстрелили. Снова увидела, как целюсь в голову Лукаса и как затем поднимаю дуло пистолета, убрав палец с курка. Даже при свете луны должно было быть ясно, что я не собиралась стрелять.
Неужели поэтому Симона и выстрелила? Я вспомнила, с каким бешенством она кричала там, в подвале, что Лукас скотина и что она любила его и доверяла ему. Это был отчаянный голос человека, которого предали. Я не верила, что ее первые два выстрела предназначались мне — или вообще кому бы то ни было. Но там, в лесу, все обстояло иначе, несмотря на то, что совсем рядом находилась Элла.
И кого на глазах у Симоны убил Лукас? Джейкса? Именно это вызвало у нее такую ярость? Почему? Ведь она была знакома с Джейксом всего один день.
— Из разговора с миссис Розалиндой Лукас мы поняли, что Симона приехала в их дом с дочерью Эллой и своим вторым телохранителем мистером Джейксом в состоянии некоторого возбуждения. Вы можете пролить свет на его причины?
— Нет. Я получила сообщение на мобильный от Джейкса. Телефон должен быть где-то здесь, если хотите проверить. Он сказал, что Симоне позвонил ее отец, что она хочет поехать к нему домой, злится и не желает меня ждать. К моему приезду Джейкс лежал мертвый под лестницей, а Симона угрожала пистолетом Лукасу и его жене в подвале.
— Но вы не знаете почему?
— Мне не известно ничего, кроме того, что я уже вам сообщила, — вяло ответила я. Горло саднило от разговоров, мне отчаянно хотелось пить. Чтобы это были не просто кубики льда и крошечные глотки жидкости, которыми меня упорно дразнили медсестры, а огромный, бездонный стакан ледяной воды. Желание обрести способность нормально глотать, чтобы напиться вдоволь, быстро превращалось в навязчивую идею.
Янг нахмурилась и заглянула в блокнот, который лежал у нее на коленях.
— Нам стало известно, что мисс Керз потратила много времени и денег, пытаясь найти своего отца. У вас есть версия, почему она вдруг так радикально изменила свое отношение к нему?
— Возможно, — ответила я и посмотрела на Шона в поисках поддержки. У нас не было времени обсудить какие-либо гипотезы, и мне очень не хотелось озвучивать их сейчас, пока они еще не проверены, но я не видела другого выхода. — Мы уехали из дома Лукасов, потому что накануне ночью в дом проникли преступники.
Янг пролистала страницы блокнота, посмотрела на своего напарника и коротко махнула рукой, как бы говоря, что ничего подобного в ее записях нет. В ответ Бартоломью так пренебрежительно закатил глаза, что я немедленно выпрямилась на кровати.
— Мы не сообщали об этом в полицию. Но вы же наверняка заметили, что в окне на лестничной площадке второго этажа совершенно новое стекло?
Янг снова проверила свои записи.
— Я не помню в доме никаких повреждений, за исключением пары свежих пулевых отверстий в подвале, — осторожно возразила она. — И мистер и миссис Лукас не упоминали о взломе.
— Симона не хотела, чтобы информация об этом просочилась в газеты. Папарацци достали ее еще перед отъездом из Англии.
— Погодите-ка, — встрепенулся Бартоломью. — Вы хотите сказать, что не сообщили в полицию о серьезном преступлении только из-за того, что мисс Керз не хотела, чтобы оно попало в газеты?
В голосе полицейского звякнул металл, и Шон тут же оборвал его:
— Симона только что выиграла кучу денег. Чарли решила, что взломщики, возможно, пытались похитить ребенка. Если бы эта история попала в прессу, Элла оказалась бы в еще большей опасности.
— Кучу денег? — переспросил Бартоломью. — Это сколько?
— Несколько миллионов, — коротко ответил Шон, сильно преуменьшив сумму выигрыша, но даже озвученное количество заставило полицейского вздрогнуть от удивления. — По словам ее банкира, перед самым вылетом из Англии Симона составила завещание. В случае ее смерти все деньги наследует Элла. — Шон бросил взгляд в мою сторону. — Я вчера обсуждал это с Харрингтоном. В завещании много оговорок, но если бабушка и дедушка Эллы станут ее законными опекунами, они смогут контролировать ее наследство.
Я знала, что Лукас был в курсе богатства Симоны — практически с самого начала. Но если он вышел с ней на связь исключительно ради финансовой выгоды, зачем он явился в отель и чуть ли не умолял меня увезти ее в Англию? Почему отказался от предложения Симоны? Если только он не знал, что скоро все примет крутой оборот…