Бежать по округлой, пусть даже широкой трубе, ещё и обмотанной синтетической мешковиной ох как непросто, раза два я чуть не грохнулся вниз, оскальзываясь на мешковине, дорогу мне преграждали вентили, через которые приходилось перелезать, через силу сжимая руки на горячем металле. Но вот поля кончились, пересечена ещё одна трасса. Дальше трубы тянулись вдоль заборов частных домов и расходились в две стороны. Одни шли на базу, к нам, другие забирали левее, мимо старого кладбища. Слава Богу, мне не туда. Преодолев очередной вентиль, я остановился, переводя дух, инстинктивно закурил. Поздно уже, поздно, даже в домах не горят огни, и так тихо... Трубы под ногами завибрировали всё сильнее и сильнее, до слуха долетел протяжный скрип. Ржавый штурвал вентиля медленно поворачивался, сам, без чьей-либо помощи, осторожно, скрипя, роняя кусочки ржавчины. Видеть это было невмоготу, не помню, как я соскочил с труб, куда побежал, темнота стала почти непроглядной. Одна мысль стучалась в голову - здесь рядом была церковь, дотащиться бы до неё, добежать, стучаться в ворота. Там откроют обязательно, там можно спрятаться, что бы это ни было, оно не сможет войти в святое место, можно будет не беспокоиться до утра. Мысль эта придала сил и уверенности, я вроде даже стал различать очертания знакомых домов и заборов, казавшихся глыбами мрака. Так, сюда, вроде этот поворот. Так-так, потом направо, точно, вроде и колонка та самая. Ночь накрыла землю без остатка, словно разом забрав зрение. Куда идти, где церковь? Господи, да помоги же! Может мне кажется, но что за светящаяся точечка впереди. Почему-то я был уверен, что это купол нашей церквушки. Выбора не оставалось, я снова побежал в абсолютной темноте, стараясь не потерять из виду этот огонёк. А он рос, приближался, вселял надежду. Ну же, Господи, дай сил дойти, умоляю. Внезапно я споткнулся об какие-то палки, сухо захрустевшие под ногами, чуть не упал, но продолжил упрямо шагать. Пятнышко света, казалось, опускалось всё ниже, пока не стало вровень с моими глазами, один раз я шаркнул плечом по какой-то стене, и в ответ раздалось шипение, но когда ты не видишь ничего, то и страх не так забирает. Я снова топал и топал, сжимая корзину, спотыкаясь о груды палок, пока огонёк не повис в метре от меня где-то над головой. Господи, да что же это! Помоги выбраться! Нога ударилась о ступеньку, я поспешно начал подниматься, пока не упёрся в деревянные створ-ки, похожие на ворота. Через отверстие и проникал этот странный свет. Неужели дошёл? Изо всех сил я надавил на дощатые половинки, они поддались со скрипом, но не распахнулись. Я нажал сильнее, навалился плечом. Боже, Боже, Боже... Внезапно ворота с грохотом распахнулись, и следом на меня, словно горный поток, хлынул прохладный ночной воздух. Голова пошла кругом, я упал на колени и не мог поверить увиденному - надо мной сияло ночное небо, миллиарды звёзд мерцали на огромном, приветливом своде. Дальний край небесного купола, широкой дугой простиравшийся за лесом, переливался светло синим, становясь всё более насыщенным и тёмным. Глаза с непривычки заслезились, я полз вперёд на четвереньках, жадно глотая прохладу полей, а вокруг сияла ночь. Нормальная, обычная ночь! Слава тебе Боже, слава Тебе! Чувство защищённости и спокойствия наполнило меня, улыбаясь, я выпрямился и обернулся, не понимая, как же я снова оказался на выходе из леса...