На Кориона она взглянула не сразу – её больше занимала Эрида. Такого вида оскорблённой добродетели Корион ещё не видел.
- Приветствую вас на этом пороге, мисс, – со всей возможной учтивостью поздоровался он, но от интонаций отчётливо повеяло морозом.
Девушка повернула голову и, тут же одарив лёгкой приветливой улыбкой, изящно присела. Ткань подола всколыхнулась, хрустальные капли и золотые цепочки в волосах издали едва уловимый звон. Свет упал на них – и в каштановых прядях словно полыхнули язычки пламени. Корион невольно залюбовался. В этой грации, в этом изгибе шеи и движении запястий причудилось что-то до боли родное.
- Внук, позволь представить тебе Розу Чембер, – сиял дед. – Роза занимает тридцать четвёртое место в рейтинге выпускниц Института Материнства. По происхождению она наполовину шведка. Более того… Ох, Роза, скажи это сама!
Роза взмахнула длинными ресницами, и из её янтарных глаз словно заструился свет.
- Я видела тебя во сне после пробуждения сути, – выдохнула она, и её голос прозвучал нежнейшей флейтой. – Среди степей, скифских одежд и идолов. Тогда ты был греком. Я узнала тебя сразу же, как только коснулась твоих волос…
Роза говорила и говорила, описывая жизнь скифской жрицы, жаркую битву с сарматами из видений, а Корион внимал и с каждым словом верил всё больше и больше. Его глубинная память, та, запечатанная семью замками, тихо шептала, что да, так оно и было. Что да, она недаром чудится родной и знакомой, что да, вот она, истинная владелица гребня, а что до человеческой природы… Друиды не всеведущи, они могут ошибаться.
- Брехня!
Противный ломкий голос Вадима прозвучал вороньим карканьем – и наваждение спало. Корион ещё раз обдумал рассказ Розы и нахмурился, скрестил руки на груди. Он не почувствовал ни капли лжи, однако для учёного, привыкшего полагаться не только на природное чутьё, но и логику, поверил слишком легко. Неестественно легко.
Роза, однако, не потеряла самообладания и с улыбкой повернулась к Вадиму. Тот стоял, вытянувшись в струнку и сжав кулаки. Его глаза, огромные, пылающие, сильно выделялись за побелевшем лице. Корион невольно шагнул к нему, опасаясь повторения приступа.
- Ты невоспитанное дитя, – мягко заметила Роза. – Будь ты в моей семье, я бы усадила тебя переписывать всю книгу по этикету. Запомни, мальчик, что так грубо вмешиваться в разговор взрослых дозволено лишь близким родичам старше семнадцати и детям младше шести лет.
Волхов с вызовом вздёрнул подбородок, прищурился – и Корион вместе с лордом Бэрбоу невольно отступили в сторону. Именно с таким выражением лица целитель отправил их на унитазы. Это был не тот опыт, который хотелось повторить.
- Я старше семнадцати, это раз, – отчеканил мальчишка. – Я любыми способами не позволю вам заворожить профессора, это два. Он уже сделал предложение Валентине Волховой и нацелен получить ребёнка от неё, это три.
Улыбка Розы приобрела снисходительные оттенки.
- Ваша сестра может сколько угодно быть его любимой женой и матерью одного из детей, мистер Волхов, но леди Бэрбоу ей никогда не стать. Наследников мало родить, их нужно ещё воспитывать. Так получилось, что на эту роль лучше всего подойду я – та, что снимет проклятье скифского гребня. Никакой ворожбы в моих словах не было.
Она улыбнулась Кориону, шагнула к нему, протянула руки. Тонкая ткань пышных рукавов соскользнула с запястий, показалось тонкое кружево дланей, лёгкое и белое, точно паутина. В центре лежали крупные золотистые камни.
Корион шагнул назад.
- В таком случае, мисс Чембер, вы не будете против небольшой проверки.
Какое-то мгновение Роза выглядела по-настоящему ошеломлённой.
- И как же вы проверите меня? Это же обрывочные видения! Всплывают только самые яркие моменты.
- Думаю, это достаточно яркий момент, – Корион искривил рот в неприятной ухмылке. – Если вы та самая скифская жрица, то скажите, как вас убили?
- У идола моей богини, – с облегчением ответила Роза. – Сначала подрубили ноги, а затем добили ударом в грудь. Я отбивалась, но меня не учили владеть саблей, поэтому продержалась я недолго.
Корион расслабился. Да, это действительно была она. Всё так, как описывал Вадим.
- Всё? Убедился? А теперь перестань оскорблять будущую леди Бэрбоу недоверием и вручи ей, наконец, помолвочный дар, – нетерпеливо сказал дед. – Гребень прекрасно подойдёт.