Это поразило их, как удар колокола. Холли удивлённо уставилась на брата и, поражённая этим открытием, свела бровки. Она никогда не задумывалась, какого цвета друзья Питера. Она знала лишь, что Питер большой и добрый. Она не сомневалась, что Скотт, куда умнее её, знает много такого, что пока остаётся для неё тайной. Пусть Скотт разбирается, что к чему, а она уже мысленно представляла себе серебряную цепочку на шее чёрного друга Питера Уилсона.
— Пора спать, — сказала Лиз.
— Ещё нет, — запротестовал Скотт. — Мы не успели познакомиться с другими людьми.
— Утром, — сказал Стил, вставая. — А теперь отправляйтесь с мамой.
— Ну, ладно, — Скотт потёр глаза, обрадовавшись, что теперь у него есть повод больше не бороться со сном.
Холли с трудом подняла панду с пола, пошатнувшись под её тяжестью и протянула игрушку матери. Когда дети покидали помещение, они хором пожелали спокойной ночи. Повернувшись к Стилу, Лиз тихо спросила:
— А что остальные? Там есть кто-то наверху… с пистолетом?
Стил, держа руки ладонями вниз, сделал жест отрицания.
— Все снаружи. Вы встретитесь с ними попозже.
— Я положу детей в нашей комнате, — сказала Лиз.
— Ни в коем случае, — возразил Стил. — Всё должно идти, как обычно. Никакой опасности. Это я вам обещаю.
С каменным лицом Лиз вышла. Стил опустился в кресло лицом к Тиму. До них донёсся топот детских ног по лестнице, приглушённые голоса и указания Лиз.
— Хорошие ребята, — сказал Стил. — И умные к тому же. Во сколько вам обходится их начальное обучение?
— Если вы имеете в виду школу Монтессори, то точно не знаю. Кажется, восемь или девять сотен в год за обоих.
— Вы хоть знаете, сколько стоит всё остальное?
— Конечно.
— Кстати, что это были за девочки в машине? — спросил Стил. Тим непонимающе посмотрел на него. — Ваша жена называла их Банни и Эйлин.
— Они обучают детей плаванию. Прекрасные девочки. Эйлин — негритянка, если вас это волнует.
— Интегрированный бассейн?
— Естественно. Это вас удивляет?
— Не-а. Это несущественно. — Усмехнувшись, Стил закинул ногу на ногу и холодным взглядом уставился на Тима. Тот решил подождать развития событий.
— Вы выпиваете, Кроуфорд, — помолчав, сказал Стил.
— Это моё дело, — резко ответил Тим, но, тем не менее, почувствовал необходимость оправдаться. — Субботний вечер. Я удивлён, что вы ещё не налили себе. Отсутствие приглашения, по всей видимости, не должно вас смущать.
— Мы не пьём.
— В среде пуритан порой появляются удивительные личности. — Теперь, когда первоначальные опасения как-то потеряли свою остроту, а общение Стила с детьми лишило его зловещего ореола, Тим поймал себя на том, что хочет скрестить шпаги с этим взломщиком.
Стил издал короткий сухой смешок, в котором не было ни тени юмора.
— Никак решили поиронизировать?.. Да, ваши предки не могут взять на себя ответственность за всё и вся. Мы же делаем своё дело, только и всего. Когда мы доберёмся до тех высот, которые сейчас принадлежат вам, вот тогда и будет время надираться.
— Похоже, что вы уже уселись на место водителя и готовы стартовать.
— Ага. Посмотрим, что получится.
Из кармана джинсов Стил извлёк перочинный нож, открыл маленькое лезвие и начал чистить ногти. Внимания на Тима он не обращал.
Глянув на бар, Тим всё же решил воздержаться от выпивки. Он хотел бы сейчас увидеть перед собой сандвич с крутым яйцом. В желудке у него было пусто и в голове пульсировала боль.
— Послушайте, Стил. Что тут, собственно, происходит?
Стил не отрывался от своих ногтей.
— Вы задаёте этот вопрос уже в третий раз. Я объяснил, что вы всё узнаете от Пёрли и от меня. А тем временем я хотел бы задать вам несколько вопросов. — Вскинув голову, он посмотрел на Тима. — Вы всегда таким образом ссоритесь со своей женой? Как подобает весьма корректному джентльмену?
Тим не ответил и Стил продолжил:
— Почему вы один раз не отчитаете её — и как следует? Не дадите оплеуху?
Тим встрепенулся. Они с Лиз никогда не опускались до рукопашной. Одна только мысль о ней была отвратительной — но и соблазнительной. Он предположил, что и Стил это чувствует, и такое тайное вторжение в частную жизнь Фейрхилла завело его по новой. Стил молча завершил обработку ногтей, сложил ножик и спрятал его в кармане.
— Я работал вместе с — не могу сказать «под» — белыми всю жизнь, — произнёс он, — но провалиться мне, если я по-настоящему их понимаю.
— А я начинаю понимать чёрных, — сказал Тим.