Как оказалось, вчера на Путоранский заповедник упал астероид. В тот момент над этим местом пролетало два самолета. И до пункта назначения добрался только один из них.
Твою мать! Это получается, мне невероятно повезло! Я ведь мог умереть. Пан, или пропал, как говорится. Подумать только, я же был на волосок от гибели. Теперь ни о чём другом думать не смогу. Хрен больше начальнику, а не командировки! К самолётам, аэропортам и ко всему летающему больше и на шаг не приближусь.
Ещё очень удивляли новости о том, что этот объект оказался именно астероидом. Я, конечно, простой инженер, а не астроном, но всё же попытался вспомнить классификацию небесных тел. Кажется, астероид — это нечто очень крупное.
Эта новость лишь дополнила мои переживания о том, что я вчера пережил. Пережил и выжил, мать твою!
На работе обнаружил, что уже третий час пялюсь в белое полотно листа WordPad. А здесь, между прочим, должен находиться мой отчёт, а не весело прыгающий курсор. Вроде бы, должно быть ему одиноко, а он всё радостно прыгает, чёрт бы его побрал!
Выжил, всё-таки. Выжил.
Только об этом и мог сейчас думать.
— Максим Александрович, — услышал вдруг я и едва не вскочил с кресла от неожиданности.
— А? Что? — посмотрел я на симпатичную девушку.
Это была Лена, секретарша заместителя начальника архитектурного отдела.
— Что вы хотели? — тихо спросил я.
— Да я вас уже пятый раз зову, — ответила она. — А вы всё не отвечаете.
— Ну вот я весь во внимании! — сдерживая раздражение ответил я.
Девушка надула губы. Нашла на что обижаться. Сначала подкрадывается, а потом губы дует.
— Вас Иннокентий Палыч зовёт, — вспомнив наконец об обязанностях произнесла она.
Девушка картинно развернулась на каблуках и зашагала вглубь коридора, завлекательно покачивая округлым задом. Хороший зад. Хоть что-то меня может отвлечь от мыслей об астероиде. Лучше буду пялиться на красивую женскую попу, чем думать о том, что мог подохнуть.
В этот момент девушка остановилась, а я вдруг понял, что она обернулась и поняла куда устремлён мой взгляд. Отреагировать я не успел, да и как тут отреагируешь? Рассерженная девушка тут же припустила по коридору, впечатывая звонкие каблуки в деревянный пол.
— Иннокентий Павлович, — докладывал я честно начальнику, — не здоровится мне. Не смог составить отчёт. Разрешите я сегодня пораньше домой уйду.
— Заболел что ли? — заместитель начальника архитектурного отдела конституцией тела напоминал бурого медведя, который сложил лопатоподобные лапы у себя на выпирающем животе. Такому купцов на дорогах стращать, а не проекты чертить. Всегда он у меня вызывал некую оторопь. — Подводишь отдел, Максим. Меня подводишь. Как мне теперь главному отвечать?
— Ну что вы такое говорите, разве я вас подводил в прошлом? Мне бы только отлежаться немного, а там я вмиг отчет сделаю.
Иннокентий Павлович ухмыльнулся, повернулся к окну и, не глядя на меня, ответил:
— Смотри, Максим, должен будешь.
— Буду, — подтвердил я. — Сделаю, как только голова заработает. Простуду подхватил видимо.
— Вижу что у тебя нос сухой и горячий, — сощурился он. — Но это у собак так работает, у людей иначе дела обстоят.
— Да вчерашний полет из головы не выходит, — признался я. — Самолёт ведь упасть мог и разбиться.
— Так не упал же. Чего тебе переживать? Эх, — он махнул рукой. — Ладно, иди, Максим. Завтра от тебя жду отчёт. Не подведи меня. Я не люблю краснеть перед начальством.
Я спешно кивнул и направился долой из офиса.
Я снова и снова вспоминал себя парящим в воздухе и держащимся за руку девочки. Это ведь была не галлюцинация, а что-то другое. Я наяву это ощущал. Да и потом, как я будильник отключил и кофейник включил? Такие совпадения не случаются дважды. Что-то здесь не так. Я ведь помню, как через меня та волна прошла, которая от астероида разошлась. Может, она на меня как-то повлияла? Как те люди, в которых молния попадает, а они потом все языки мира начинают знать. Может, и со мной что-то подобное случилось?
Да нет. Чертовщина какая-то! Взбредет же в голову…
Я усмехнулся бы, да вот только не до смеха мне было.
Дома я выпил кофе, уселся на кровати, скрестил ноги по-турецки и закутался в одеяло с головой, раскачиваясь из стороны в сторону. Выглядело это странно, но помогало собраться с мыслями.
— Эх, Максим, Максим… Надо слушать себя. Если боишься высоты, нехрен летать, — пробормотал я, прибавляя звук на телевизоре, где как раз транслировали репортаж про наш самолёт.