Очень скоро псина прекратила грозно скалить зубы. Её вдруг покинул весь энтузиазм, а плотоядный оскал сменился панически округлившимися глазами. Собака захрипела и начала извиваться в попытках вырваться из моей хватки. Но я продолжал душить её, не давая возможность вырваться из моих призрачных тисков.
Через миг она уже заскулила. Её пасть больше не нависала надо мной, напротив, она выгнула шею, лишь бы убрать голову подальше от моего лица. Присмотревшись, я вдруг увидел, что тело собаки теперь зависло сантиметрах в тридцати надо мной. Это ещё что такое? Не смогла вырваться и решила улететь? Вот только на пользу это ей явно не шло.
Собака уже не могла ни скулить, ни хрипеть. Вывалив язык, она закатила глаза и принялась сотрясаться в судорогах. Причём и светиться она тоже перестала.
В следующий миг, меня оглушило звуком выстрела. На лицо брызнуло чем-то горячим. Я так испугался, что выбросил руки вперёд… Правда не скажу какие именно, свои или призрачные. Собаку отбросило в сторону, а на том месте, где она была, остался дымчатый черноватый силуэт. Но видел я его буквально мгновение, после чего его затянуло в меня через те самые призрачные руки, словно пылесосом. На миг они приняли видимую форму, но этого хватило мне, чтобы я успел их разглядеть.
А затем от черной дымки не осталось и следа. Как и от моих призрачных рук.
— Охренеть, — услышал я протяжный вздох Порохова. — «Инженер», мать твою, я думал тебя уже сожрали.
Я тоже так думал, — хотел бы ответить я, но хватал ртом воздух, будто после километрового забега. Твою мать! Да я же чуть не сдох только что!
По-прежнему лёжа на траве, я повернул голову и скосил глаза на труп собаки. Тут же отметил, что Порохов выстрелил ей в затылок. Именно это место обозначила Анна, как слабое.
— Цел? — оглядел меня Порохов. В ответ я лишь кивнул, а «Порохов» тут же рявкнул: — Так вставай боец! Не время отдыхать!
Я хотел было возмутиться, я ведь едва выжил! Однако встретился с глазами командира и понял что тот не меньше меня переживает. Просто виду не подаёт.
Командир протянул мне ладонь.
Онемевшей и дрожащей рукой я потянулся к нему, но почувствовал её гораздо раньше, чем дотянулся. И, судя, по сдвинувшимся на переносице бровям «Пороха», он тоже это понял. Однако виду не подал.
— Как сам? — хлопнул меня по плечу Борис, когда я поднялся на ноги. — Ну ты дал! Живой! Поздравляю! Я уж думал всё, конец тебе!
— Ага, — только и кивнул я.
— Оружие не потеряй, — «Мех» протянул мне мою «Ксюху», на которой остались серьёзные отметины после собачьих клыков. Да чего уж там отметины? Ствол был погнут, причём в одном месте виднелась глубокая вмятина. Похоже, мой автомат больше не подлежал применению. Да уж, повезло, что эти зубищи не добрались до меня.
— Это залёт, солдат, — хохотнув, донёс до меня младший лейтенант. — На лицо порча государственного имущества. Даже во время ядерной атаки солдат обязан положить оружие под себя, чтобы его спасти. А ты чего сделал? Взял и сунул его прямо в пасть этой псине.
Я понимал, что «Порох» запустил режим армейского шутника, чтобы взбодрить меня. Но ни ответить, ни посмеяться над его словами я не мог. Горло будто судорогой свело, лицо стало, словно каменным. А тело продолжала колотить леденящая дрожь.
Вот же твою мать. Ладно курицы… Да даже петух, хрен с ним! Кроты хоть и страшные, но до нас даже не добрались. А здесь же… Смерть буквально щелкала зубами в нескольких сантиметрах от меня. Если бы не мои способности, то в нашем отряде точно было бы минус один. Минус я, если быть точнее.
— А ну-ка отстали от парня, — подошедшая ко мне Анна заглянула мне в глаза. Затем взяла в руку запястье. — Головой не ударился? — спросила она.
Я лишь помотал головой. Не признаваться же, что ног от страха не чувствую.
— Ну как он, Анна Степановна? — через полминуты спросил Порохов. — Боец сможет продолжать задание?
— Всё очень странно, Прохор Сергеевич, — задумчиво ответила та. — С такими выпученными глазами и бешеным пульсом не живут, но наш пациент почему-то до сих пор дышит.
Наша ледяная королева пошутила, или собака меня всё же сожрала и это предсмертные глюки? Поймал ощущение, будто нахожусь на приёме у врача, который любит подкидывать острые шуточки.
— Но в остальном — годен, — хмыкнув заключила Анна и отошла от меня.
Ну хоть на этом спасибо.
Я наконец забрал свой автомат из рук Бориса. То ли меня продолжал одолевать стресс, то ли адреналин ещё кипел в крови, но мне показалось, что оружие весит гораздо легче, чем обычно. Будто его подменили, и оно не из стали, а из алюминия. Но не может ведь оружие стать легче. Наверное, всё-таки из-за адреналина штормит.