* * *
Весеннее солнце повисло над горизонтом, одаривая прощальным светом людей и полуразрушенные строения Ароти. Выжившие воины бродили среди распростертых тел, выискивая раненных товарищей и оттаскивая в сторону мертвых. Женщины и дети вылезали из погребов и сходились к месту побоища, с ужасом рассматривая отвратительные зеленые тела. Женский плач сливался со стонами раненых и карканьем кружащих в небе воронов.
Вульф вложил меч в ножны, снял шлем и подошел к Фолькхари, который сидел на земле, прислонившись спиной к стене дома. Рядом находилась его дочь Хильдрун и перевязывала рану на бедре отца. Фолькхари поднял глаза на Вульфа. Хотя князь хордлингов был моложе покойного Хрейтмара, седина все же виднелась в бороде и длинных волосах. Морщины и многочисленные шрамы делали его лицо похожим на смятую простыню.
— Как ты себя чувствуешь? — участливо осведомился Вульф.
— Превосходно! — уверенно кивнул Фолькхари и поморщился от боли. — Мы же победили, а это главное.
Хильдрун закончила перевязку и помогла отцу подняться на ноги. Хигелак, Сигурд и Хродгар подошли к своему брату. Рядом с Фолькхари встали Иварр — его брат, и Гундхари — его сын. Некоторое время они с недоверием рассматривали ильвингов, затем Фолькхари протянул ладонь Вульфу. Молодой ильвинг принял ее в свою и сказал:
— Слава Тивазу, мы победили!
— Слава Тивазу и всем святым богам и духам! — ответил Фолькхари. — Благодарю, что пришли на подмогу.
Воины двух родов обменялись рукопожатиями и теперь выглядели дружелюбнее. Застарелое чувство взаимной ненависти начало долгий и нелегкий путь в прошлое.
— Я обязан тебе жизнью, — промолвил князь хордлингов, глядя в бледно-серые глаза Вульфа. На мгновение он замялся, не решаясь сказать чего-то, но все же выдавил: — Хотелось бы, чтобы сегодняшний день положил конец вражде между нашими племенами.
— Именно за этим мы пришли к вам на помощь, — объяснил Вульф. — Вы же поняли, у нас появился общий враг. Мы должны сплотиться, чтобы совладать с ним. Поодиночке они перебьют нас, как жертвенных животных.
— Ты прав, юный конунг. Думаю, наши люди поймут это и постараются забыть старое.
— Кстати, — сказал Иварр, не отрывая глаз от шлема Вульфа, — вижу, с тобой все реликвии ильвингов, которыми вы так гордитесь. Но я нигде не видел старого Хрейтмара. Твой отец болен?
— Мой отец погиб, — с железной твердостью в голосе сказал Вульф и сделал усилие, чтобы ни один мускул не дрогнул на его бледном лице. — Этой ночью на наш гарт напали тролли. Их было чуть меньше, чем здесь, но битва была жаркой. Вражеское копье пробило его грудь. Разве Харбард, ваш посланник, не поведал вам об этом?
— Харбард? Посланник? — Фолькхари и Иварр переглянулись и пожали плечами. — О ком ты говоришь, юноша?
— Я говорю о Харбарде, которого вы отправили к нам с просьбой о помощи, когда ваше селение атаковали тролли. Он приходил к нам дважды.
— Но мы никого не посылали за помощью ни к вам, ни к кому другому. Ты что-то напутал, Вульф.
Теперь пришла очередь Вульфа удивляться. Он посмотрел на братьев — их глаза выражали недоумение, они пожимали плечами и разводили руками.
— То есть вы никого не посылали к нам и не знаете человека по имени Харбард, сын Айвира?
Хордлинги помотали головами.
— Откуда же он взялся? — пробормотал Вульф, размышляя о том, кем в таком случае мог быть Харбард. И звали ли его так на самом деле?
Занятые разговором, князья не заметили, как дружины собрались вокруг них. Людей Вульфа оставалось в живых сто восемьдесят человек, хордлингов было примерно столько же. Они стояли друг напротив друга и перешептывались, бросая недоверчивые взгляды на новых союзников.
— Идемте в дом, — предложил Фолькхари, — меня мучит жажда.
Он провел ильвингов в хоромы. Воины Ароти последовали за ними.
Жилище предводителя хордлингов оказалось достаточно просторным, чтобы вместить такое количество людей. Женщины стали вносить глиняные кувшины с элем и разливать его воинам. Не переставая думать о Харбарде, Вульф снял с пояса свой питейный рог и протянул Хильдрун. Девушка наполнила его до краев и улыбнулась в ответ на улыбку Вульфа.
Опираясь одной рукой о дубовый стол, Фолькхари держал в другой кружку с напитком. Он поднял ее над головой и крикнул:
— За победу!
— За победу! — грянул в ответ хор голосов.
Вульф отпил половину, а остаток выплеснул на пол. «Тивазу за победу!» — мысленно произнес он, глядя, как жидкость просачивается в утрамбованную землю у его ног.