Многие исполняли этот приказ со слезами на глазах. Убивали даже пленниц, иные из которых стали для бойцов любимыми наложницами. Тимур даже женщинам из своего гарема приказал убить пленниц, которые им служили. Мой дед убил взрослых рабов, но умертвить Рави не смог. Велел ему бежать и спрятаться в дюнах. Однако, вернувшись туда, когда все улеглось, он нашел тело Рави, наполовину скрытое жестким кустарником, в котором тот пытался спрятаться. Голова мальчика была разрублена почти надвое. Я навсегда запомнила слова деда о том, что выглядела она, как разрезанная пополам спелая дыня на Самаркандском рынке. Вообще же, все, творившееся вокруг, больше всего походило на бойню.
Тимур надеялся, что резня подвигнет султана Дели на новую атаку, и приготовился к бою, а чтобы защититься от слонов, которых опасался больше всего, приказал всем своим людям, конным и пешим, командирам и рядовым, выкопать перед его позициями глубокие рвы, а из вырытой земли насыпать валы. Кроме того, он повелел кузнецам раздуть горны и сковать закаленные, острые стальные «ежи» с тремя шипами, которые разбросали там, где скорее всего могли пойти в атаку слоны. Перед рвами выставили заслон из связанных вместе быков, а в резерве держал верблюдов, нагруженных валежником и сухой травой. Наконец, лучникам было приказано стрелять только в погонщиков слонов, которые сидели на виду, на шеях животных, сразу за ушами. Лишившись погонщика, слон становился неуправляемым.
В середине декабря, помню, дед говорил, что небо было серым, и погода стояла холодная, войска султана, действительно, как и надеялся Тимур, совершили еще одну вылазку. Загромыхали медные барабаны, подвешенные на слоновьих боках, и сама земля, казалось, задрожала под их огромными ногами.
Тогда мой дед убедился в том, сколь мудр был план Тимура. Слоны так и не дошли до позиций — одни ранили ноги, наступая на стальные шипы, другие застряли среди быков и валов. А когда наступление захлебнулось, Тимур нанес решающий удар: велел поджечь хворост и траву на спинах верблюдов и гнать их на слонов. Тех охватил ужас, и они бежали, сбрасывая с себя воинов, топча ногами всех, кто попадался им на пути. Тимур одержал победу. Дели был в его власти.
Хотя приказ Тимура гласил, что ни один воин не должен вступать в город без разрешения, то было одно из очень немногих его повелений, которому следовали не больно-то строго. Наши воины проникали повсюду в поисках добычи, ну и, осмелюсь сказать, в поисках женщин. Дед тоже был как все: пил вино в харчевне, брошенной хозяином, когда вдруг пронесся слух о восстании местных жителей, уже убивших нескольких из наших бойцов.
Изрядно набравшиеся воины вывалили на улицу. Спьяну им повсюду мерещились враги, и они начали убивать каждого, кто попадался навстречу. А потом принялись поджигать лавки и дома, просто чтобы полюбоваться огнем.
Когда хмель немного выветрился, моему деду стало стыдно. Зайдя в какое-то узкое, высокое здание, он застал там мальчика, того же возраста, что и Рави, пытавшегося спрятаться в мраморной ванне. Он вспомнил разрубленную голову Рави, и ему сделалось и вовсе не по себе. Знаками дед велел мальчишке залезть в стоявший в углу большой сундук и не вылезать, пока все не утрясется.
Рехана полезла за пазуху стеганого халата и вытащила какой-то маленький предмет, завернутый в кусок расшитого золотом пурпурного шелка, а когда развернула его, Бабур увидел крохотного золотого слона с рубинами вместо глаз. Женщина протянула слона ему.
— Мальчик дал этого слона деду, а тот передал мне, потому что никого больше из его потомков не осталось в живых: всех сгубила оспа вскоре после моего рождения.
Прежде чем уйти, мой дед написал на дверях по-тюркски, что дом обыскан и ничего ценного в нем нет, но, зная, что таких, как он, грамотеев, в войске немного, подтвердил это еще и рисунком, запрещающим вход.
По прошествии двух дней Тимур положил конец резне и пожарам. Должно быть, надпись и рисунок моего деда сослужили свою службу, потому что, вернувшись, он нашел дом нетронутым, а мальчика — сидящим на крыльце…
Мой дед, как и остальные воины, заполучил богатую добычу, — молвила Рехана, мечтательно прикрыв глаза. — Во дворце султана они нашли подземные кладовые, полные драгоценностей: великолепных жемчугов, алых рубинов, голубых, как небо, сапфиров, сверкающих алмазов с южных приисков, не говоря уж о грудах золотых и серебряных монет. Все в точности, как и обещал Тимур. Мой дед получил свою долю, а сверх того богатые доспехи и двух белых попугаев, клетку с которыми нашел в заброшенном доме.