Под конец своей речи он уже не был таким веселым, а скорее даже опечаленным.
А ведь он прав, я сразу же вспомнил о Леоне. Я долго бегал от неё, и всё ради чего? Ради того, чтобы мы успели сблизиться за мгновенья до гибели? Это ужасно и так глупо. Почему я не мог раньше сделать её счастливее? Похоже, теперь я её даже не увижу больше.
- Ладно, что-то я заболтался, – немного рассеяно проговорил он.
Затем он достал газету и принялся её читать, периодически пролистывая страницы.
Следующие два часа я провел за мыслями о том, что сказал тот доппельер. О том какая судьба постигла Свена и Леону. Вдруг они уже мертвы? Но я старался отогнать эти мысли от себя, мне не хочется верить в это. Мне ведь даже с трудом верилось, что меня уже совсем скоро казнят. Я не мог осознать это в полной мере. Я видел достаточно смертей, видел, как за одно мгновенье человеческая жизнь обрывалась, но я никогда не думал, что и моя жизнь может так же резко закончится.
Этрик оторвался от чтения, задрал рукав синий рубахи и посмотрел на часы.
- Странно, прошло уже даже больше чем два часа. Где же смена?
После этих слов тут же послышался непонятный шум с первого этажа. Мы все разом переглянулись недоумевая.
- Я сейчас быстро проверю, что там наверху, – встревожено произнес «Этрик». – А вы не рыпайтесь.
Наш надзиратель быстро поднялся по лестнице и скрылся из виду. Тем временем Зверобой уже старался раздвинуть железные прутья решетки своими мощными руками.
- Надо бежать отсюда! – проговаривал он, стиснув зубы от напряжения.
Прутья стали поддаваться. Но непонятный шум усилился, Крик от неожиданности отдернул руки, после этого я увидел, как по лестнице кубарем прокатилось тело стражника и с грохотом рухнуло на каменный пол спиной ко мне. Его тело было укрыто широким, синим плащом, а голову прикрывал железный шлем, но голых участков кожи не было видно. Раздалось шипение. Затем его одежда тут же просела, облегая уже голые кости. На ступенях тут же показался мужчина в темно-синем, почти черном, мундире и треуголке. В руках он держал мушкет наперевес, из-под дула которого торчал окровавленный штык.
- А ты ещё кто такой?! – смотря на меня с верхних ступеней лестницы, грубо, но и в тоже время растеряно крикнул неизвестный солдат. Затем он наставил дуло мушкета на меня.
- Это ты кто такой? – в ответ спросил я.
Попахивало каким-то ребячеством. Даже не знаю, зачем я спросил у него это. Ведь по униформе было видно кто он такой, да и он явно пришел, чтобы спасти нас, правда, может, он ещё сам не знает этого.
- Что там происходит? Я ничего не вижу, – раздраженно проговорил Зверобой.
- Вас там ещё и двое? Может хоть сейчас мне кто-нибудь объяснит, что за чертовщина тут творится? – озираясь по сторонам, произнес солдат. – Что это за демоны? И почему вы здесь?
- Я Ганс Шварц, некогда старший сержант здешней городской стражи. А эти демоны – доппельеры. Нас именно они сюда и заточили. Тут почти весь город усеян ими, но мы с моим товарищем лейтенантом Криком, не одни из них, – начал объяснять ему я.
- Почему я должен вам верить?! – грозно спросил он, сжимая мушкет ещё сильнее.
Я раскинул руки в стороны.
- Ты посмотри, в каком мы сейчас положении. И если тебе интересно, то мне ещё своих близких спасать надо, а я тут заживо гнию.
- А, понял, – на него явно снизошло озарение. – Звучит вполне убедительно.
Отлично, наконец-то этот верзила понял, что к чему.
- Но как вас отсюда выпустить?
- Видишь того парня, вернее то, что от него осталось? – указал я на лежащие тело, напротив своей камеры.
- Тот, что лежит у подножия лестницы? – уточнил солдат. - Да, вижу!
- Отлично, у него на поясе должны быть ключи от этих клетей.
Он тут же спустился по лестнице, облокотил мушкет на стену и начал рыться в груде униформы и костей.
- Нашел! – радостно произнес он, подняв руку со связкой ключей у себя над лицом.
- Отлично! Теперь с помощью них открой наши камеры. Подбери нужный ключ, там их не много.
У этого солдата довольно грозное и потрепанное боями лицо, но чувствовалось, что он был ещё совсем ребенком в душе.
Он быстро подобрал нужные ключи и выпустил сначала меня, а затем и Крика. Мы с ним стояли и смотрели на нашего спасителя, не зная, что сказать. Такой резкий поворот событий был явно удивителен. Солдат заметил эту неловкую паузу.