Вскоре я уже быстро обходил небольшие скопления людей, они, видя меня в униформе, быстро уступали дорогу, и, наконец, я добрался до нужных мне лавок. Я прошелся по рядам и купил всё самое необходимое. Я долго пытался сложить купленную еду в свою большую коричневую сумку, которая больше походила на мешок. Вскоре мне это удалось и, когда я поднял свою голову, то заметил в конце рынка брошенную лавку, доски были пробиты, а вывеска едва ли не падала. Странно, что я раньше не замечал сие строение, наверное, из-за большого скопления людей, а сегодня людей уж поменьше, да и я вечно торопился, а сейчас у меня времени побольше.
Солнце постепенно заходило за горизонт. И тень сперва упала на ту загадочную заброшенную лавку. Я, недолго думая, подошел к ней. Я вышел из толпы людей и оказался на небольшом пустыре. Я сразу заметил, что вокруг неё полно свободного места. И только какая-то старуха в черном балахоне стояла неподалеку. Её морщинистое лицо было покрыто капюшоном, можно было разглядеть лишь её впалые щеки и тонкие сухие губы.
- Простите, а почему эту лавку забросили, что было здесь раньше? – осторожно спросил я.
- Отрава, – медленно и протяжно начала мрачная старуха. – Здесь продавали плохую еду. Несколько человек насмерть потравились.
- А, так вот оно что.
Похоже, стража рынка прознала об этом и моментально прикрыла лавчонку.
Мне стало интересно, что же она тут делает, но я долго не мог решиться спросить. Я стоял как идиот и просто смотрел на эту фигуру в черном балахоне. Я бы мог уйти, но что-то подозрительное было в этом всём, что-то неестественное и… жуткое…
- А что Вы здесь делаете тогда, если не секрет? Как я понял это место теперь обходят стороной, да и выглядит оно жутко, даже без «отравы», – всё-таки решился спросить я.
- А я тут отдыхаю, внучок. – Так же медленно и протяжно ответила она. – Люблю понаблюдать за людьми со стороны. Я уже на закате жизни, милок, что ещё мне остается делать? Последняя радость жизни – посмотреть на то, как бурно живут другие.
Я хоть и не видел её глаз, но я понимал, что видит она меня прекрасно. От этого становилось не по себе. И я уже понимал ,что мне надо поскорее закинуть еду домой, да и отвлекать человека от отдыха, не очень хорошая идея, тем более такого.
- Хорошо, ладно, не буду мешать. Простите за беспокойство, до свидания, – вежливо попрощался я, и сразу же развернувшись, удалился прочь с рынка. Я сказал ей «до свидания», но надеюсь повторного «свидания» у нас с ней не будет.
Дорога до дома была долгая, но привычная, я жил к югу от центра. Мои потолки высоки, а дом трехэтажен. Поэтому с балкона третьего этажа я спокойно мог смотреть на город и любоваться им.
Придя к себе, я скинул с себя латы и оделся в обыденную одежду: белая рубаха, черные брюки и старый черный комзол. Убрал все свои вещи и поднялся на третий этаж, заодно посмотрев на часы. Они показывали восемь вечера.
Я стоял на балконе и курил, облокотившись на металлическую ограду моего балкона. Вид на город в поздний вечер так завораживал. Его яркие огни так манили. В этом было, что-то загадочное и таинственное, но такое прекрасное. Всю жизнь здесь живу, но все не перестаю любоваться. Как хорошо, что мне не надо никуда завтра идти. Если только сдать пару книг в библиотеку, но это быстро, туда и обратно. А вообще, сейчас не так много времени, я могу скрасить такой вечер ещё сильнее походом в одно хорошее место…
Я тут же затушил уголек уже докуренной сигареты об пепельницу и вышел с балкона. И по винтовой лестнице спустился на первый этаж.
Недолго думая, я быстро взял с собой всё самое необходимое и вышел на улицу. Приятная прохлада, просторные улицы, всё вокруг переливается разноцветным мерцанием, некоторые окна были витражными и благодаря ним получался такой красочный эффект. Насколько я знаю, в других городах нет такой красоты. Я, конечно, понимаю, что наш город шел по своему пути развития, он обособлен от остального мира, он самобытен, но я никогда не понимал тех путников, что попали сюда и говорили о том какой здесь райский уголок. Ведь и проблем у нас хватает… То еда отравленная, то бабка подозрительная рядом стоит, как бы забавно это не звучало, но она меня и вправду встревожила, мягко говоря. (присмотреться)
Я шел по проспектам, что были освещены по обеим сторонам красочными вывесками ещё не закрытых магазинчиков, пока не дошел до широкой улицы, и не уперся в большой мраморный фонтан, который ярко светился и пускал струи прохладной воды - это и была центральная улица. Недалеко был мой родной штаб стражи. С его высокой башни, виднелись силуэты городских снайперов с длинными нарезными фузеями, которые следили оттуда за порядком на центральной улице и готовые стрелять на поражение, без единого промаха по любому возмутителю порядка. Эти парни есть на каждой улице. По нескольку на каждую. Они скрытно окапываются на плоских крышах определенных домов и выжидают своего звездного часа. По крайней мере, есть такие слухи.