Выбрать главу

— Сейчас, наедине, — наконец отозвалась Риана, — мы можем разделить мертвое прошлое, как две ведьмы, которые превращают простую воду в живую.

— Помешивая зелье в котле…

— Да, — слабо улыбнулась Риана, — пытаясь сварить нечто особенное…

Краем глаза она заметила какое-то движение. Мимо восточного окна в свинцовой раме прошел вечно бодрствующий Реккк Хачилар. Его длинную лысую голову покрывал платок с головы поверженного Краэла, повязанный в виде шлема; в руках Реккк держал тяжелый боевой меч. Багровые доспехи неярко мерцали. Когда-то Хачилар был одним из кхагггунов из воинской касты в'орннов, а потом, полюбив Джийан, порвал с ними, объявив себя рэннноном. В настоящий момент он исполнял волю уже мертвого гэргона, Нита Сахора, который хотел, чтобы Дар Сала-ат нашли и охраняли. Поэтому Реккк и поклялся защищать Риану.

— Нам подарили чудесную возможность, правда? — проговорила Джийан. — Второй шанс.

Тем временем Реккк и Элеана во дворе начали упражнения с мечами. Элеана была ровесницей Рианы, в ее тонких белых руках меч в'орннов казался слишком массивным, но его двойные лезвия так и сверкали, с силой рассекая ночной воздух. Под руководством Реккка мастерство Элеаны росло с каждым днем. Тренировки продолжались бесконечно, Реккк утверждал, что они лечат его раны, как телесные, так и душевные.

Сердце Рианы сжалось, когда она увидела их вместе. Аннон и Элеана любили друг друга, но теперь, как и все остальные, воительница считала его мертвым. А Риана, новая Риана, по-прежнему любила Элеану и понятия не имела, что делать с этим чувством.

Джийан, проследив за ее взглядом, обо всем догадалась.

— Хочешь ей признаться… Что ж, понятно.

— Я люблю ее и всегда буду любить.

— Твоя любовь побуждает тебя рассказать ей обо всем, — молчание Рианы было красноречивее ответа, — но ты не можешь. Рассказывать, кто ты на самом деле, очень опасно для вас обеих.

— Она ведь сумела поднять восстание, поэтому к тайнам и секретам ей не привыкать.

— Не к таким тайнам. Эта ноша будет Элеане не по плечу.

— По-моему, ты ее недооцениваешь.

Вдруг все услышали шум двигателей и испуганно замерли. Глаза поднялись к небу, потому что гул кхагггунских звездолетов, сверкающих металлом пушек, заглушил шорох ветра и щебет ночных птиц. Собравшихся охватил леденящий ужас, будто из атмосферы исчез пригодный для дыхания воздух. Они увидели бледные ионные следы, недолговечные, словно дым, и в неярком сиянии луны похожие на зловещие руны под трепещущими облаками. Медленно текли секунды, и вот гул унесся прочь. Сначала от него осталось лишь эхо, а потом и оно растворилось в тишине, от которой болели уши. Риана и Джийан облегченно переглянулись, и Риана снова взглянула на Элеану, любуясь гибкими движениями девушки. Темные ресницы. Свет луны на высоких скулах. Плавный изгиб живота.

— Или дело не в этом? Ты ей не доверяешь?

— Дело не только в доверии, — осторожно сказала Джийан.

— Разве? — Слова Рианы прозвучали резче, чем ей самой хотелось.

— Я же тебе объясняла: в Пророчестве сказано, что у Дар Сала-ат будет три союзника. Один будет ее любить, второй — предаст, а третий попытается погубить.

— Не может быть, чтобы речь шла об Элеане. Кто угодно, только не она!

— И все же это она, — мягко ответила Джийан. — Ты не можешь представить того, что известно мне.

— Она беременна от Кургана. — Курган был старшим сыном Веннна Стогггула и — когда-то — лучшим другом Аннона. — Очень скоро ей потребуется наша помощь и поддержка.

— Ты — Дар Сала-ат, у тебя найдутся дела поважнее.

— Она до сих пор помнит, как ее насиловал Курган. Что может быть важнее, чем боль ближнего?

— Судьба нашего народа.

— Судьба нашего народа состоит из боли. Ты должна это понимать лучше всех в Кундале.

Джийан в изумлении смотрела на Риану — золотоволосую, загорелую, с крепкими от скалолазания мускулами. Она подумала, что эта красивая сильная девушка легко вырвется, если попробовать ее обнять.

— Прости меня, Тэйаттт, — попросила Джийан. — Я всю жизнь хранила тайны. Сначала скрывала свой дар от колдунов Осору, которым поклонялись рамахане. Потом скрывала от в'орннов то, что называюсь госпожой. Ведь они наверняка убили бы меня, если б узнали, кто я такая. И наконец, я хранила тайну о тебе, потому что попытались бы уничтожить и тебя. Из тайн состоит вся моя жизнь.