Китаев несколько секунд молча смотрел на расплывшееся в улыбке одутловатое лицо Кейси.
Потом выхватил пистолет и приставил дуло к голове низкорослого рыжего мужчины.
— Знаешь, что я думаю, Билл? — Теперь жестокая усмешка обезобразила и его лицо. — Не буду я тебя слушать, а возьму-ка и прострелю тебе башку. Ты как? Согласен?
Американец побледнел, но улыбаться не перестал. Он торопливо заговорил высоким голосом:
— Ты военная персона. Ты провозглашал присягу о верности президенту и государству. А теперь участвуешь в нашей игре. На стороне нашей команды. Ты крадешь, пытаешь, насилуешь и убиваешь детей твоих соотечественников за деньги, которые тебе платят большие боссы.
Бывший военный опустил пистолет.
— Верно, — сказал он, — но я — худший. Не надо мерить по мне всех остальных. А теперь давайте поговорим о деле.
Кейси кивнул. Поправил на носу очки. На его покатом гладком лбу выступили капельки пота, но он не стал вытирать их.
Все трое снова вернулись к столу. Кириленко поставил на бильярдный стол бутылку виски и стаканы. Мужчины выпили.
— Итак, — начал Китаев, — Спирин установил за нами слежку. Номер Билла в гостинице прослушивается.
— Я нашел все «штучки», — перебил Кейси. — Микрофоны — на внутренней стороне абажура лампы в спальне, под раковиной на кухне, один микрофон даже был прикреплен к бачку унитаза. Миниатюрные видеокамеры агенты Спирина спрятали за зеркалом в ванной, под потолком в гостиной, и еще в нескольких местах, где их может найти только профессионал высочайшего класса.
— Молодец. — Китаев снисходительно кивнул. — Но мы тоже времени даром не теряли. Сережа, что ты нарыл? Чем можно заткнуть пасть «убойному» отделу?
— Я до хрена чего нарыл. Во-первых — Вячеслав Пащенко. Засланный «казачок». Стучит кому надо обо всем, что происходит в отделе. Подделывает документацию. Плетет интриги против самых принципиальных оперов и следователей. Уничтожает улики и базы данных. В общем, все как полагается.
Китаев покачал головой.
— Если предать огласке это дело, отдел надолго покроется позором, а Кузнецова уволят. Ладно. Дальше?
— Багиров. На него нет компромата. Ну, разве что к любовнице ходит. Но это так, ерунда… Вилкова. Любится с «законником».
— Все мелочи, мелочи, — покачал головой Китаев. — На этом далеко не уедешь. Ну, про Спирина я даже спрашивать не буду.
— А зря.
— Что? И на старуху нашлась проруха?
— Дело в том, что наш капитан — припадочный.
— Припадочный? Эпилептик, что ли? Не гони.
— Зуб даю! Я сам видел запись в анамнезе. Он обращался к врачу еще в 2005-м году.
— И что это нам дает?
— Ты подумай сам — даже майор про это дело ни сном, ни духом. Проблемы у Спирина определенно появятся. Его могут заставить подать рапорт об увольнении.
Китаев поднял глаза к потолку. Постучал себя пальцем по подбородку.
— Нет, это слишком ненадежно. Этим капитана не припугнешь.
— Зачем его пугать, Володя? — встрял Кейси. — Мы снимем фильм. Последний хороший фильм с русским мальчиком. И дальше — летим домой! Летим домой! — Он развел руки в стороны, изображая летящий самолет.
Китаев взглянул на него с презрением.
— Это ты летишь домой! Мы-то остаемся. Пока Спирин в деле, нам жизни не будет.
Все трое тяжело задумались. Из-за двери под лестницей, послышались слабые стоны.
— Мальчик просыпается, — сказал Билл.
Эту английскую фразу Кириленко понял. Он хлопнул себя по лбу.
— Мля, есть же еще кое-что! Помнишь ту девчонку, которую мы убрали, чтобы не жужжала?
— Да мало ли кого мы убрали!
— Ну, не ту мымру, конечно. Красотку. Настю.
— Ну?
— У нее трахаль был. Так он, падла, ее убийством заинтересовался, и теперь вместе со Спириным работает.
— Это новость. Видишь, а ты говорил тогда — лох какой-то.
— Так вот. Кажется, они подружились, и этот парень для капитана очень важен. Номинально он как бы стажируется, а на самом деле — не имеет никакого права участвовать в расследовании. Если с парнишкой что-то случится, ответственность за это ляжет на Спирина. Он никогда себе этого не простит.
Китаев с Биллом переглянулись.
— Звони Камышеву, — сказал Китаев.
V
Денис снова шел домой пешком через парк. На этот раз никаких счастливых семей он не увидел. Только супружескую пару в майках и велосипедных шортах. Прислонив свои велосипеды к скамейке, они пили из пластиковых бутылочек минералку.
— Солнце в глаза светит, — сказал муж.
— Возьми мои очки, — холодно ответила жена.
— Мля, че я, бабские очки буду носить, что ли? — огрызнулся муж.
Спирин отпустил его домой отоспаться с условием, что Денис вернется в отделение ко времени ночного дежурства. Он дал ему свой блокнот и попросил прочесть записи, касающиеся дела. «Может быть, у тебя возникнут какие-то дельные мысли или предложения».
Дениса это предложение озадачило. Капитан давал ему возможность заглянуть в свои сокровенные тайны. Юноша не понимал, чем вызвано такое доверие. Возможно, и сам капитан не отдавал себе отчета в мотивах своего решения.
Дома он устроился на диване, подогнув под себя ноги. На журнальном столике рядом с диваном, лежали на тарелке бутерброды с ветчиной, в чашке дымился ароматный кофе. Юноша раскрыл блокнот и на час погрузился в чтение.
Мне удалось встретиться с двумя людьми, участвовавшими в съемках порнофильмов в моем городе. Оба через некоторое время после нашей встречи покончили с собой.
Первая встреча произошла 14 мая 2009 года. Милая красивая девушка, восемнадцать лет. Не замужем, детей нет. Я встречался с ней не как оперативный работник, а как некий сетевой блоггер, якобы известный в узких кругах. Поклялся никому не называть ее имени, поэтому здесь его тоже писать не стану.
Она подсела за мой столик в кафе. Элегантно одета. За все время разговора ни разу не сняла темные очки. Объяснила, что в последнее время постоянно плачет, и не хочет, чтобы кто-то увидел ее красные глаза.
История этой девушки такова.
— Мне было четырнадцать лет. Обычная счастливая школьница. Родители, учителя, друзья — все меня любили. Был парень. Не одноклассник, конечно — их я всех ненавидела. Студент. С ним был хороший, качественный секс.
Они подловили меня прямо на улице. Предложили сняться в ролике. Всего один раз, говорили они. Мы хорошо заплатим. Будет весело.
Эта идея и впрямь показалась мне забавной. Жизнь дается один раз, думала я. Нужно все попробовать. Лишь намного позднее я поняла, что, если жизнь дается один раз, это значит, что многих вещей пробовать не нужно.
Но я попалась на удочку. Деньги. Вот что меня привлекло. А также возможность похвастать своим подвигом на вечеринках. Вот две вещи, которые губят людей — алчность и мания величия. На этих двух вещах стоит все наше общество. Так что я была как все.
Меня привезли на квартиру. Познакомили с партнерами. Их было двое. Молокосос моего возраста и жирный бородатый мужик лет сорока семи. Они должны были играть моего отца и брата. Я должна была соблазнять их обоих.
Мы немного пообщались, обсудили с режиссером сцену. Все как в большом кино, восхищалась я. Я даже не подозревала, насколько я была права. Действительно. Все. И мечта, и обратная сторона мечты.
Логистика процесса была ниже всякой критики. Режиссер стремился снять с одного дубля, но пришлось делать не меньше двух десятков. То пропадал свет, то на площадку заходили посторонние. Все орали, и никто друг друга не слушал. Полный хаос. Наверняка те же люди работали на съемках современных российских блокбастеров.