В основе воображаемых идентификаций лежит отождествление с собственным отражением в зеркале. Эти идентификации основаны на отождествлении с образом и потому называются воображаемыми. Зеркальное отражение рождает образ идеального себя и обусловливает идеализацию другого человека. В основе символических идентификаций находится отождествление с отцом в заключительной фазе эдипова комплекса. Эти идентификации рождают я-идеал и содействуют вхождению субъекта в символический порядок, порядок языка и культуры. Символические идентификации названы так, поскольку обеспечивают вхождение ребенка в символический порядок. Это уже отождествление не столько с образом, сколько со словом.
В основании лакановских рассуждений об идентификациях будет лежать формула Фрейда: я собирает себя, присваивая, делая своими черты других людей. Лакан будет подчеркивать фундаментальную значимость для отождествления того нарциссического образа другого, в котором я распознает себя. Причем таким содействующим собственному рождению и существованию идеальным образом может стать далеко не только современник, но и человек живший столетия назад, например Спиноза.
Спиноза останется с Лаканом на всю жизнь. Спиноза будет значим для него не только как нетрадиционный мыслитель, но и как знак сопротивления буржуазным надеждам отца и деда, как признак оппозиции официальным доктринам и общепринятым мнениям. Еще во время учебы в коллеже в спальне
Лакана появится вычерченный им самим план строения «Этики» Спинозы. Спиноза будет интересовать его куда больше анатомии и морфологии во время учебы на медицинском факультете.
15 января 1964 года Лакан откроет свой семинар по четырем основополагающим понятиям психоанализа, к которым он отнесет бессознательное, повторение, перенос и влечение, с речи об отлучении. Он будет отождествлять себя со Спинозой. Спинозой, учившим: всякое определение есть ограничение. Спинозой, описавшим в «Этике» парадоксы любви – любви к себе в другом; любви к другому в силу ощущения того, что чего-то не хватает в себе; любви, которую желание направит на поиск неведомого объекта, как будто бы содержащегося в любимом. Спинозой, сказавшим: человек свободен лишь потому, что свобода эта ему желанна. Спинозой, утверждавшим, что желание и есть сущность человека. Спинозой, исключенным в 1656 году из еврейской общины Амстердама, которой он принадлежал, причем, без возможности возврата. Также безвозвратно будет изгнан из официальной психоаналитической организации борец за свободу духа Зигмунда Фрейда Жак Лакан.
Лакан будет входить в свои теоретические конструкции, проникать в свой собственный мир через философию, в том числе и Спинозы, через психоанализ, в первую очередь Фрейда, через искусство, главным образом сюрреализма, через психиатрию, в которой учителем его станет Гаэтан Гатиан де Клермабо.
ПСИХИЧЕСКИЙ
АВТОМАТИЗМ
КЛЕРАМБО
С 1919 по 1927 год Жак Лакан изучает медицину. С 1926 года он специализируется на психиатрии. В годы учебы влияние на Лакана оказали три знаменитых психиатра – Жорж Дюма, Анри Клод и Гаэтан Гатиан де Клерамбо. Отметим, если Дюма был откровенным врагом психоанализа, а Клод проявлял живой интерес к открытиями венского мыслителя, то Клерамбо Фрейд вообще мало волновал. Когда в 1927 году Лакан приступает к работе в больнице Святой Анны, психиатрия уже испытала на себе влияние психоанализа; и шизофрения, в частности, считается результатом не дурной наследственности, а бессознательных конфликтов. Из трех учителей Лакана исключительное место занял один – Клерамбо. Лакан проходит под его руководством клиническую подготовку в Специальной больнице префектуры полиции. Через сорок лет после практики у Клерамбо, Лакан назовет его своим единственным учителем. Об исключительной близости учителя и ученика свидетельствуют и их отношения – любви и ненависти. О сложных отношениях свидетельствует, в частности, сноска, которую Лакан делает в своей статьей 1931 года «Структура паранойяльных психозов». В этой сноске Лакан, зная страх Клерамбо перед тем, что его идеи могут быть украдены, в достаточно карикатурной манере выражает благодарность учителю и за предоставленную методологию, и за всю терминологию. В ответ разгневанный учитель отрекается от своего ученика и, разумеется, обвиняет его в плагиате. Несмотря ни на что, влияние Клерамбо на Лакана трудно переоценить.
Гаэтан Гатиан де Клерамбо был знаменитым исследователем паранойяльного бреда, психического автоматизма и речи пациентов. Несмотря на консерватизм своих психиатрических взглядов, он, подобно Фрейду, понимал, – нет барьера, разделяющего разум и безумие; более того, безумие содержит в себе определенную истину человека. Имя Г. Г. Клерамбо всем известно, по меньшей мере, благодаря выделенному им (и независимо от него русским психиатром В. X. Кандинским) синдрому психического автоматизма (синдрому Кандинского-Клерамбо).
Описание этого феномена оказало сильное влияние на Лакана. При синдроме психического автоматизма пространство движения мысли оказывается открытым: мысль уходит вовне, мысль приходит извне. Мысль телепатически читается другими людьми. Мысль пересекает границу внешнего и внутреннего. Мысль удваивается в пространстве и времени. Мысль освобождается от источника мысли. Мысль отчуждается. Мысль становится чужой… Отчужденными, «сделанными», автоматическими предстают не только мысли и речь, но также движения и ощущения. Человек превращается в автомат.
Концепция психического автоматизма объясняет всю систему галлюцинаций пациента существованием в его психике чего-то такого, с чем он ничего не может поделать. Клерамбо истолковывает автоматизм присутствием в душе некоей психической машины, с которой невозможно справиться. Внутренний, чисто механический паразит подчиняет себе психическое состояние человека. Человек управляется кем-то другим. Его инструктируют голоса.
Психический автоматизм показывает Лакану, как человек захвачен языком, как все его поведение подчинено инструкциям отчужденного голоса Другого. Этот элементарный феномен психоза обнаруживает загадочную связь субъекта с языком и мыслью, приходящими как бы извне. Самое, казалось бы, интимное, что есть у человека, его собственные мысли, оказываются ему не принадлежащими. При психическом автоматизме субъект полностью отчужден от себя. Он – мертвая кукла, в которой эхом отзывается голос Другого. Голос может звучать даже из божественных лучей, как это происходило в галлюцинациях знаменитого параноика Даниеля Пауля Шребера. Шребера, автобиографический текст которого будут анализировать и Фрейд, и Лакан.
Клерамбо называет психический автоматизм основным элементом диагностики хронических психозов. Однако феномен автоматизма важен не только потому, что он во многом проясняет психотические состояния. Автоматизм касается не только психотика, но и человеческого существа вообще. На одном из семинарских занятий сезона 1976—1977 годов. Лакан скажет «психический автоматизм – это норма», ведь именно в нем обнаруживается таинственная связь субъекта с речью и мыслью.
Не удивительно, что кажущиеся нам само собой разумеющимися особенности человеческого существования зачастую имеют отношение именно к паранойе. В частности, систематичность, от которой стремился уберечь психоанализ Фрейд, и от которой стремительно бежал Лакан. В частности, убежденность, уверенность, с которыми, на взгляд Лакана, психоанализ не должен иметь ничего общего. Лакан будет настойчиво предостерегать: психоанализ – не та деятельность, результатом которой становится убежденность пациента в истинности аналитических толкований. И сам он никогда никого не будет уверять в необходимости проходить анализ. Каждый решает сам.