— Хотя вы правы, — заметил М-Бот. — Я могу оказаться креллом.
— Что?!
Я так резко поднесла рацию ко рту, что чуть не разбила губы.
— Я о том, что мои банки данных почти полностью утрачены. Неизвестно, что в них было.
— Тогда почему ты так рассердился, когда я предположила, что ты можешь быть креллом?
— Это казалось правильным. Я должен изображать из себя личность. А какая личность позволит так себя порочить? Даже если это совершенно логичное предположение и вы, задаваясь этим вопросом, абсолютно обоснованно оцениваете угрозу.
— М-Бот, я правда не знаю, что о тебе и думать.
— Я тоже. Иногда мои подпрограммы реагируют раньше, чем главный симулятор личности успевает их приструнить. Это очень сбивает с толку. С абсолютно логической, механической точки зрения, а не в плане всех этих иррациональных человеческих эмоций.
— Разумеется.
— Вы используете сарказм. Будьте осторожны, или я опять запущу программу негодования. Не знаю, станет ли вам легче, но я не думаю, что креллы — это ИИ, к чему бы там ни пришли ваши умники из АОН.
— Правда? Почему ты так думаешь?
— Я проанализировал схемы полетов. Ваши, между прочим, тоже. Кстати, могу подсказать, как их улучшить. Похоже… у меня есть целый комплекс подпрограмм, предназначенных для подобного анализа. Так или иначе, вряд ли все креллы — ИИ, хотя некоторые могут ими быть. Мой анализ показывает, что летают они по большей части по индивидуальным закономерностям и не вполне вписываются в логические программы. В то же время они безрассудны, что любопытно. Я предполагаю, что это дроны или что-то наподобие, хотя Кобб, пожалуй, прав: планета вызывает помехи в связи. Как выяснилось, у меня есть технология усиления сигнала, которая помогает их минимизировать.
— Ну, ты же корабль-невидимка. Скорее всего, продвинутые технологии связи помогали тебе на боевых заданиях.
— Да. Наверное, той же цели служат мои голографические проекторы, активный камуфляж и система обхода сонаров.
— Я даже не знала, что у тебя все это есть. Камуфляж? Голограммы?
— Согласно настройкам, до недавнего времени, пока не иссяк резервный источник энергии, все эти системы находились в режиме ожидания, создавая поверх корабля иллюзию щебня и препятствуя обнаружению моей пещеры сканерами. Я могу определить время с точностью до наносекунды, но обычно люди терпеть не могут подобную точность — из-за нее я кажусь расчетливым и чуждым.
— Что ж, это объясняет, почему за столько лет тебя никто не обнаружил.
Я задумчиво постучала пальцем по рации.
— В общем, надеюсь, что я не крелл, — произнес М-Бот. — А то вышло бы супернеловко.
— Ты не крелл.
Я поняла, что в самом деле в это верю. Раньше это меня беспокоило, но теперь… Я не могла объяснить почему, но знала, что он не крелл.
— Может быть, — отозвался он. — Признаюсь, я… беспокоюсь, что, сам того не понимая, могу оказаться каким-нибудь злобным созданием.
— Если ты крелл, то зачем тебе жилой отсек для человека и разъемы, совместимые с нашими?
— Меня могли построить, чтобы внедрить в человеческое общество в качестве одного из ваших кораблей, — предположил он. — А вдруг все креллы — мятежные ИИ, изначально созданные людьми? Это бы объяснило, почему на мне ваши надписи. А может, я…
— Ты не крелл. Я это чую.
— Возможно, в вас говорит какая-то иррациональная человеческая предвзятость, — заметил он. — Но моя подпрограмма, которая может имитировать признательность… признательна.
Я кивнула.
— Она для того и нужна, — добавил он. — Оценивать, выражать признательность.
— Никогда бы не подумала.
— Я могу оценивать миллион раз в секунду. Можно сказать, что из всех ваших замечаний это, вероятно, единственное наиболее оцененное.
— Я была бы признательна, если бы ты хоть изредка помалкивал о том, какой ты великий, — сказала я, но при этом улыбнулась и убрала рацию в рюкзак.
— А за это замечание я не признателен, — негромко произнес он. — Просто чтобы вы знали.
Выключив рацию, я встала и потянулась. На меня пялились ближайшие бюсты Первых граждан, среди них и молодой Кобб. Странно смотреть на изображение человека, когда теперь я его так хорошо знаю. Как-то не к месту эта молодость, разве он не родился сразу суровым пятидесятилетним мужчиной?
Я закинула рюкзак на плечи и зашагала обратно к зданию летной школы.
У главного входа стоял полицейский.
Я замерла на месте. Затем, обеспокоенная, подошла.
— Курсант Найтшейд? — спросил полицейский. — Позывной Штопор?
У меня упало сердце.
— Адмирал Железнобокая хочет с вами поговорить.
Я кивнула.
Полицейский повел меня в корпус, где я однажды встретила Йоргена с адмиралом. С каждым шагом нарастало ощущение, что меня отчислят. Я это предчувствовала. Ночные посиделки у девчонок были плохой идеей, но… дело не в одном маленьком нарушении.
Я вошла в здание. Похоже, столкновение неизбежно. Я сама его заслужила за то, как дважды поступила с Йоргеном. Кроме того, адмирал — самая могущественная фигура в АОН, а я дочь труса. Удивительно, что она до сих пор не нашла повода меня выгнать.
Пора с этим покончить. Да, я боец, но хороший боец знает, когда в битве не победить.
Полицейский привел меня в страшно захламленный кабинет. Железнобокая пила кофе за столом, сидя спиной ко мне и просматривая доклады.
— Закрой дверь, — сказала она.
Я подчинилась.
— Это заметка службы безопасности у ворот. Вчера вечером ты не уходила. Устроила себе убежище в хозяйственном чулане или что-то вроде того?
— Да, — ответила я с облегчением. По крайней мере, она не знает, что мне помогли.
— Ты ела еду из столовой? Украденную лично либо принесенную кем-то из товарищей?
Я заколебалась.
— Да.
Адмирал отпила кофе, по-прежнему не глядя на меня. Я уставилась ей в спину, на седые волосы, готовясь услышать: «Ты исключена».
— Может, хватит ломать комедию? — Она перевернула страницу. — Уходи из школы. Я не буду отбирать у тебя курсантский значок.
Я сдвинула брови. Зачем просить?.. Почему бы не сказать прямо? Она в своем праве, ведь я нарушила ее требования.
Железнобокая развернула кресло и вперила в меня холодный взгляд.
— Нечего сказать, курсант?
— Почему это вас так волнует? Я просто девчонка. Я не представляю для вас угрозы.
Адмирал поставила чашку и поднялась. Расправила тщательно подогнанный белый мундир и шагнула ко мне. Как и большинство остальных, она была гораздо выше меня.
— Думаешь, дело в моей гордости, девочка? Если я позволю тебе остаться в АОН, ты непременно подведешь к гибели хороших людей, когда сбежишь. Поэтому я предлагаю еще раз. Уходи со значком. В нижнем городе его хватит, чтобы обеспечить тебя перспективной работой.
Она сурово смотрела на меня. Внезапно все обрело смысл.
Она не может меня выгнать. Не потому, что не хватает полномочий, а потому, что ей нужно доказать свою правоту. Ей нужно, чтобы я ушла, сдалась, потому что именно так поступают трусы.
Она диктовала требования не для того, чтобы вынудить меня их нарушить, а чтобы сделать мою жизнь невыносимой и чтобы я уступила. Если она меня выгонит, то рот все равно не заткнет. Я буду утверждать, что мою семью опорочили. Буду кричать о том, что отец невиновен. То, как со мной обращались, только укрепит меня в роли жертвы. Запрещено ночевать в курсантском общежитии? Не кормят во время тренировок? Все это покажется ужасным.
Но если я уйду сама, она победит. Для нее это единственный способ победить.
В тот миг я была могущественнее самого главного адмирала Армии Обороны Непокорных.
Поэтому я отсалютовала.
— Могу я вернуться к занятиям, сэр?
Она побагровела.
— Ты трусиха. И семья твоя трусы.
Я не отнимала руки от виска.
— Я могу тебя уничтожить. Довести до нищеты. Не наживай себе врага. Если откажешься от моего щедрого предложения, другого шанса не будет.