Оскорбленная такой фамильярностью, Одри хотела возразить ей, но сиделка уже отправилась по своим делам. «Его подружка!» Да как она смеет так говорить, эта тетка? Только итальянцам могут взбрести в голову подобные мысли. Вечно они бредят любовью! Пожалуй, лучше уж уйти поскорей, пока Альдо не проснулся.
– Я знал, что вы придете…
Девушка подскочила от неожиданности. Итальянец смотрел на нее своим бархатным взглядом с совершенно неприкрытым неприличным обожанием. И прежде чем Одри успела отстраниться, он взял ее за руку.
– Этой ночью я так молил Бога позволить мне снова вас увидеть…
Стараясь скрыть смущение, Одри нервно рассмеялась.
– Что ж, надо признаться, вы в хороших отношениях с небом, раз я здесь!
– Добрый Господь знает, что я люблю вас и умер бы, если бы вы не пришли…
Неаполитанцы лгут с такой естественностью, что убеждают не только других, но и сами ухитряются уверовать в собственные россказни и в конце концов начинают воспринимать их как истину. Мисс Фаррингтон не знала, что возразить на такое.
– Не говорите глупостей, или я тут же уйду!
– Я держу вас за руку… и знаю… вы красивее всех, и я никогда не смогу полюбить другую…
В Оксфорде никто не позволил бы себе такой наглости! Мисс Фаррингтон просто не понимала, что ее тут удерживает. Надо немедленно подняться и уйти. Но она осталась и покраснела до корней волос, когда Альдо поцеловал ей руку и приложил к своей щеке.
– У вас… все еще жар… – пробормотала она.
– Это из-за вас…
Можно представить себе самочувствие мисс Фаррингтон, если этот разговор внимательно слушали соседи молодого человека по палате, не только не пропускавшие ни единого звука, но еще и комментировавшие его. Вне себя от стыда и досады, Одри вскочила.
– Раз вы не желаете вести себя разумно, я ухожу!
И тут же у нее за спиной послышался чей-то голос:
– Это было бы очень дурным поступком, синьорина! Мальчик любит вас!
Одри ошарашенно обернулась и увидела улыбающегося мужчину лет сорока.
– Настоящая любовь – такая редкость, синьорина, и раз уж повезло ее встретить, то упускать никак нельзя.
Потом вмешался сосед слева, а за ним еще двое больных, лежавших напротив Альдо. Англичанка почувствовала – еще секунда и мозг откажется ей повиноваться. Ощущение было такое же, как если бы посреди Трафальгарской площади с ней вздумали флиртовать солдаты Королевской шотландской гвардии. Не решаясь далее выслушивать упреки незнакомых людей, в надежде избавиться от невыносимого их любопытства, Одри снова села. Ответом были заговорщические подмигивания и дружелюбный смех. Лицо мисс Фаррингтон горело от стыда, девушка не знала, куда деваться. Альдо не замедлил тут же этим воспользоваться.
– Вы англичанка, любовь моя? – быстро спросил он. Растерянная и оробевшая, Одри просто не знала, как себя повести, – такая простота нравов ей встретилась впервые. Сквозь глухой стук сердца и гул в ушах до девушки долетали замечания соседей Альдо. Один из них заявил, что уж если англичанка полюбит, то это серьезно и на нее вполне можно положиться. В подтверждение каждый счел своим долгом воспеть достоинства Одри, громко распространяясь о ее очаровании, грации, изяществе. Все это казалось девушке кошмарным сном. Чтобы избавиться от смущения, следовало бы, наверное, упасть в обморок, но это было бы не в ее стиле. Пришлось выслушивать все эти «канцопы»: один расхваливал цвет глаз, другой – пышность волос, третьего увлекла линия носа, четвертый осмелился заговорить даже о груди, но когда кто-то решился описать неотразимость ее бедер, Одри перехватила инициативу:
– Да, я англичанка, – быстро заговорила она, обращаясь к Альдо, – и приехала в этот город всего на несколько дней. Живу в гостинице «Генуя»… Я… я путешествую по Италии… и уже приезжала в эту страну несколько раз.
– Вы были в Неаполе?
– Нет.
– Вам надо туда поехать.
– Почему?
– Потому что я живу в Неаполе… и потому что я там буду вас ждать…
Неаполитанец! Это следовало ожидать! Хватит… пора кончать…
– Послушайте меня, Альдо… Получилось недоразумение. Я просто пришла справиться о вашем здоровье, вот и все. Остальное – плод вашего воображения. К тому же я обручена.
– Но вы должны сказать, что больше его не любите!
– С чего вы это взяли?
– Вы ведь не можете любить одновременно двух мужчин, дорогая… И раз вы любите меня…
Одри больше не могла этого выдержать. Она попыталась встать, решив покончить с этой гротескной сценой, но Альдо все еще держал ее за руку.