… о да, выбирал только тебя, а сестру, к которой ты до трясучки ревнуешь, слал лесом. Как именно, ты очень наглядно продемонстрировала, закатив некрасивую истерику из-за шуточного подарка…
– И был решительно настроен брать на себя ответственность.
… тут да, справилась. Я теперь, звездец, как решительно настроен брать эту самую ответственность на себя.
Бедная Ольга себе даже не представляет, как попала… Зато я отлично. Как и осознаю, что мой косяк в ее беременности неоспорим.
– Сереж, ну, прости меня... – не подозревая о моих мыслях, Бестужева тянется к моей ладони, накрывает ее своей, поглаживает. – А давай, мы об этом недоразумении возьмем и забудем? М-мм?
… возьмем и забудем?.. Реально?.. Оху…
Цензурных мыслей от столь милого предложения пока невесты не остается, зато нецензурные так и прут. Но я мужественно их проглатываю.
– Нет, Марин, не выйдет. Такого я забыть не смогу. Поэтому план, озвученный мною тебе ранее, остается в силе. Нас, – рисую в воздухе указательным и средним пальцами круг, будто бы объединяя, – нет. И точно не будет. Не тешь себя пустыми надеждами.
– Но… Сереж…
– Не обсуждается, – обрубаю резко. – У тебя есть месяц, чтобы придумать для всех причину нашего расставания. Можешь даже обвинить меня.
– А если я не стану этого делать? – выпячивает подбородок. – Если я верю, что у нас есть шанс?
– Ошибаешься. Никаких шансов, – заканчиваю разговор и спокойно приступаю к еде.
Да, в отличие от невесты, сверлящей меня глазами, в которых стоят слезы, я, чурбан бесчувственный, аппетит не теряю и с удовольствием принимаюсь набивать желудок.
– Созвонимся позже, согласуем, когда ты сможешь ко мне прийти и забрать свои вещи, – произношу некоторое время спустя, поднимаясь из-за стола.
Марина не отвечает ни да, ни нет, лишь отворачивается в сторону, демонстрируя мне гордый профиль. Не ведусь на обиду, бросаю: «Увидимся» и иду к барной стойке, чтобы расплатиться. Затем покидаю кафе.
Испытываю ли я сожаление, что оставляю Бестужеву одну в кафе?
Нет. Ни капли.
Я предложил подкинуть ее до метро, она отказалась. Сидеть и вытирать ей слезы у меня нет ни настроения, ни желания, ни времени.
Манипулирование мною – заранее проигрышное дело. А еще я безмерно на нее зол. Ведь то, что она хотела провернуть, в итоге сыграло.
Пусть не так, как Маруся задумывала. Но получилось.
Беременность есть. И теперь я нахожусь в глубоких раздумьях – что из всего этого у нас с Олей получится?
Глава 14
ОЛЬГА
Дневной сон творит чудеса. Просыпаюсь в начале шестого заметно отдохнувшей и достаточно бодрой, чтобы самостоятельно соскрести себя в кучку, подняться с постели и принять сидячее положение.
Как раз кручу в руках яблоко и раздумываю над тем, как бы так исхитриться, чтобы уговорить Маргариту помыть мне хотя бы голову и обтереться влажным полотенцем, – очень уж грязной замухрышкой себя чувствовать неприятно, а там, в санузле, такая привлекательная душевая кабина, м-м-мм… – когда в дверь раздается тихий стук. Спустя пару секунд она отворяется, и в неширокий проем просовывается голова Митиной.
– Приве-е-ет, – произносит Ирина едва слышно, сталкиваясь со мной взглядами. Хлопает ресницами и робко уточняет. – К тебе можно?
– Привет, конечно, можно, – отвечаю ей так же тихо и, приподняв брови, на полном серьезе интересуюсь. – А ты чего шепчешь? Тихий час что ли? Шуметь нельзя?
Кто знает, какие в этих крутых клиниках порядки заведены? А вдруг после пяти только очень тихо говорить принято, я ж не в курсе. Лишь сегодня более-менее очухалась.
– Да нет, что ты… никакого тихого часа нет, – тут же отмахивается Ира и признается, протискиваясь бочком в дверь. – Это я по старой памяти туплю. Столько раз к тебе приходила, а ты всё спишь да спишь. Вот и привыкла бубнить себе под нос, боясь тебя разбудить.
– Бессознательная память сработала?
– Ага.
– Понятно, – расслабляюсь, радуясь, что в распорядке дня моей лечебницы никаких прибабахов нет. – Это хорошо, что всё адекватно.
– На этот счет не переживай, – уверенно заявляет Митина и с характерным «Уф!» водружает большущий пакет на комод. А следом за ним второй.