Слова Сергея про душ воспринимаю лишь фоном, совсем не думая обижаться или вдаваться в объяснения, что мне нельзя мочить спину, как бы не хотелось. Уверена, он и так знает всё, что надо. А таким чуть бестактным образом всего лишь хотел поторопить. И это нормально – у него рабочий день.
Перед выходом из санузла делаю несколько глубоких вдохов и выдохов и, на секунду прикрыв веки, распахиваю дверь.
– Я закончила, – заявляю бодро и с удивлением упираюсь взглядом в хозяйничающего в моей палате гостя.
Платонов забирает из рук переминающейся на пороге медсестры глубокую тарелку, благодарит за помощь и отсылает прочь. Затем совершенно спокойно поворачивается к комоду, где прежде оставлял пакет, достает из него прозрачный контейнер с клубникой и пересыпает ягоды в блюдо.
– Оперативно. Молодец, – хвалит меня между делом.
А я натурально ресницами хлопаю.
О, господи. Клубника.
Ярко-красная, крупная, свежая и на вид такая сочная… м-м-мм.
Непроизвольно сглатываю голодную слюну.
– Я тебе еще фруктов привез, – продолжает удивлять мужчина, перехватывая мой взгляд и кивая в сторону кровати.
Прослеживаю движение и замечаю стоящий на прикроватной тумбе поднос, на котором чего только нет: виноград, персики, яблоки, бананы.
Вновь смотрю на Платонова. На то, как он целенаправленно идет к раковине и моет ягоды. И слегка растерянно произношу:
– Спасибо.
Честно, у меня нет слов.
Вчера Ирина натащила столько вкусностей, что лопну раньше, чем все съем. И это, не считая горы других подарков, начиная от телефона и заканчивая одеждой.
Теперь вот Платонов отличился.
Клубникой. И фруктами.
Вот тебе и бронепоезд без тормозов.
Борюсь с желанием ущипнуть себя за руку. Фантастика какая-то. Или просто сон…
А мужчина уже продолжает…
– Надеюсь, у тебя нет на нее аллергии? Если есть, лучше отдать кому-нибудь. И по поводу беременности, Оль, я с Шацом проконсультировался. В первом триместре, если у матери нет противопоказаний к этой ягоде, никакой опасности для малыша тоже нет.
О-бал-деть!
– Нет, Сереж, у меня нет аллергии… – качаю головой, искренне поражаясь его столь серьезному подходу к с виду совершенно обычному делу. – У меня ни на что нет аллергии, – добавляю на всякий случай: вдруг ему это интересно.
– Ну вот и замечательно, – кивает он, приближаясь и выдвигая для меня стул. – Тогда садись, ешь и давай обсуждать, как дальше жить будем.
… дальше жить будем… мы?..
Говорят, привычка – вторая натура. А еще должность откладывает свой отпечаток на поведение.
Абсолютно точные утверждения.
Вот и я задвигаю волнение подальше и поступаю, как велено. Без споров сажусь на указанный стул и, демонстрируя, что готова внимать, взмахиваю рукой, предлагая начинать, и отправляю в рот первую ягоду.
Пусть Сергей выскажет все, что считает нужным. А я послушаю и подумаю, как его пожелания стыкуются с моими собственными интересами. А позже и о том, что можно предпринять, чтобы удовлетворить нас обоих.
… как дальше жить будем… м-да, надо ж такое сказать…
– Ну, тогда поехали, – командует сам себе мужчина и придвигает второй стул. Переворачивает его и, оседлав, упирается локтями в спинку. – Как говорил тебе уже вчера, я не собираюсь настаивать на аборте.
– Угу, – поощряю продолжать и, осмотрев ягоды, выбираю самую темную и зрелую на вид.
Благодарить Платонова за «щедрость предложения» не вижу смысла. Другой вариант я не рассматривала изначально, и он об этом в курсе.
– Дальше. Я хочу быть в курсе протекания беременности, – чеканит, как по написанному. – Твое самочувствие, состояние плода, УЗИ, осмотры, анализы, плановые посещения врача – меня интересует все. В том числе какие витамины назначат и не станут ли настаивать на госпитализации.
Желание присвистнуть засовываю подальше. Не оценит.
Вместо этого закидываю удочку, чтобы понимать ход его мыслей:
– Предлагаешь обо всем звонить и докладывать?
Нет, это было бы нормально, но есть большое «но». Список-то он озвучил не маленький. А беременность – дело такое. Сегодня одно выскочит, завтра – другое. А с моим резус-фактором – вообще отдельная песня. И что? Каждый день звонить и отчитываться?