– Какой позор... – тихо бросил Майло. – Опорочил фамилию Алистера, его род, а теперь и род Гринов.
– Дядюшка Алистер никогда не любил меня. Мы всегда были разные, – признал Колин.
– Теперь я точно понимаю, почему...
Пока Майло расхаживал рядом с мёртвым директором, он продолжал стоять, не шелохнувшись, стиснув зубы от жжения в плече.
– Мистер Мессенджер. Я знаю, Вы... Вы не пришли бы сюда, не захоти того Мейбл. Мне не известно, сколько Вам полных лет, и когда Вы пришли к этому... признайтесь, она не была единственной в Вашей жизни!.. Вам определённо стоит меньше зависеть от чужих желаний. Как и мне, впрочем.
Как же он, предатель, смеет указывать ему, что он должен и не должен! Увы, как бы Майло не злился, стиснув оружие, но и в его словах была доля правды.
– Я не могу, – вздохнул он. – Мне приходится... Иначе люди начинают зависеть от меня.
Палец сорвался с курка, и револьвер выстрелил Колину в ногу. Вскрикнув, он скатился по стене вниз и пополз в самый угол гостиной спиной вперёд. Наедине с человеком, лишившим жизней многих, который не повременит сделать то же самое и с ним, Колин панически искал пути побега, хоть что-то, что спасло бы его от кошмара, в который он сам себя и загнал.
От его трусливых мыслей становилось тошно.
– Что-то не так? – змеиная язва завилась на языке Майло. – Ищешь, кто тебе поможет? Перед тобой человек, который способен на это, но ты из принципа не станешь просить меня. А жаль. Я надеялся...
– На что? – сжавшись, выдавил Колин.
– На твоё спасение.
Майло вышвырнул револьвер и, молча, долго наблюдал за его жалким состоянием, пока кровь продолжала течь из простреленной ноги. Так и есть, он ничего более не скажет, ожидая, что он, наконец, добьёт его. Данкан Койл легко отделался – на Колина у Вестника Майло были иные планы:
– Для тебя было бы полезным пережить эту боль одному, чтобы эти раны остались с тобой навсегда. Но так и быть... – встав на одно колено, он взял Колина за руку. – Я подлечу тебя... но только с одной целью.
Боль засочилась к нему через кожу. Внутренний свет проник во тьму ранений Колина, высасывая их из тела. Он забирал её так, как забирал в прошлом у каждого раненного, к кому питал сочувствие. Животное облегчение вытесняло страх с каждой секундой, с какой растворялась боль Колина, с какой затягивались раны и бледнели кровоподтёки.
– Мне нужно, чтобы ты жил с этим грузом. Со знанием и памятью того, что ты сделал... пока кто-нибудь другой не убьёт тебя.
Майло резко отпустил руку, прервав целительную связь, и за шиворот поднял Колина на ноги.
– Проваливай! Чтоб глаза мои тебя не видели!
...чтоб я больше не слышал твои чувства...
Колин отшатнулся, медля с уходом. Излеченный почти полностью, чувствуя тело каждой здоровой клеткой, он явно ожидал подвоха: его не было. Оглянувшись на мёртвую Мейбл, он снова отшагнул назад – и, наконец, бросился прочь из гостиной, побежал по коридору без оглядки и скрылся на лестнице.
Может, оно и к лучшему, что Колин не видел её призрака, провожавшего его взглядом разочарования. Колдовство Ловца Памяти улетучилось, и душа Мейбл была ясна, как и её рассудок.
Хоть что-то ему удалось спасти...
Подобрав по пути трость Алистера, он взял с её груди злосчастный чокер и поплёлся следом в полумрак коридора, глядя себе под ноги.
Сбежать отсюда, смыть всю грязь, которую собрал в этом месте. Хотя бы ненадолго, но выбраться наружу ради иллюзии, будто ничего не было. Плевать на оставшиеся в номере вещи, он заберёт их позднее, красть их некому. Единственное, что ему сейчас хотелось – это выйти на море на безлюдном берегу, затаиться в одиночестве, утопить себя в его холодных волнах на пару часов...
Снаружи, не переставая, шёл снег. Выйдя во внутренний двор, он с горечью обнаружил, что тела Тимми и убийцы Мейбл никуда не делись, а следы крови и небольшая лужа на месте её гибели пока так и не занесло хлопьями полностью. Очередное напоминание того, кто он есть на самом деле.
Каждый раз, прячась под маской, он добровольно стирал из памяти своё имя. Он больше не был Майло.
Вестник Смерти, вот кто он такой.
Он прошёл через десятки войн и эпидемий, видел множество смертей. И тем больнее терять дорогих памяти людей в мирное время.
– Майло!.. Майло, подожди!
Он отвернулся, когда призрак Мейбл догнал его. Не для того он покинул её двадцать лет назад, спасая от своего опасного бремени, чтобы вернуться – и стать её Жнецом.